«Да, я злой, дальше некуда, — говорил он себе. — И тем горжусь. Кукольник, смастеривший меня, был злым колдуном. Так, по крайней ме-ре, было написано в его дневнике.
Я сделан из досок украденного гроба. А когда кукольник умер, все его зло переселилось в меня. Именно оно и поддерживает во мне жизнь. Зло и жизнь для меня — это одно и то же.
Он подарил мне жизнь. И теперь, чтобы сохранить ее, я должен использовать зло. Прости, Стелла. Знаю, это будет ударом для всей семьи. Знаю, им будет тебя не хватать. Но когда твоя сестра Джорджия, оплакивая тебя, будет лить слезы, я утешу ее.
И это засчитается мне как доброе дело. Я буду жить! Чего бы мне это ни стоило!»
Он подкрался к кровати Стеллы. Ее одеяло сбилось на середину постели, простыню она натянула себе на голову.
«Прощай, Стелла», — подумал он с горечью и, схватив край простыни, начал тянуть ее вниз.
И тут внезапная вспышка света ослепила его. У него перехватило дыхание.
Голос за спиной — голос Стеллы — прокричал:
— Я поймала тебя!
26
Перед глазами Слэппи заплясали большие белые и желтые пятна. Моргая, он попытался избавиться от них. Потом резко повернулся. В глубине комнаты стояла Стелла. В руках она держала фотоаппарат «полароид».
— Я поймала тебя, Слэппи, — торжествовала она.
— Эй!.. — Он задохнулся.
— И теперь я смогу это доказать! — Она высоко подняла над головой бумажный квадратик. — Теперь мама поймет, что я говорила правду!
Слэппи таращился, остолбенев от ужаса.
«Да что с ней? Неужто она и правда полагает, что может справиться со мной?»
С яростным криком он бросился на девочку. Она отшатнулась, покачнулась. И сильно ударилась о тумбочку. Выхватив фотоаппарат у нее из рук, Слэппи вскинул его над головой, готовый с размаху швырнуть его… Но Стелла успела перехватить камеру. Слэппи снова кинулся на нее, сбил с ног и вспрыгнул ей на грудь. Стелла выпустила снимок из рук, и он залетел под кровать. Они вырывали друг у друга фотоаппарат.
— Тебе конец! Конец тебе, ссслышишшшь, — шипел Слэппи.
Он замахнулся на нее деревянным кулаком, но тут вспыхнула лампа.
Слэппи упал без движения.
— Стелла! — воскликнула миссис Буншофт. Она смотрела на распростертую на полу дочь, которая крепко сжимала болванчика. — Стелла!
В комнату вошла Джорджия, протирая заспанные глаза:
— Что тут происходит?
— Этот болван вошел сюда! — взвизгнула Стелла. — Он напал на меня!
— Пожалуйста, не говори так, доченька, — взмолилась миссис Буншофт. — Заклинаю тебя!
— Это же обыкновенный деревянный болванчик! — вскричала Джорджия. — Опять ты за свое! Оставь, наконец, свои глупости, Стелла?! Это просто большая кукла. Ее смастерили. Она не может ни ходить, ни говорить. И ты это знаешь. Ты знаешь, что я говорю правду!
— Я могу вам доказать, — задыхаясь, заявила Стелла. — На этот раз я могу вам доказать! Вам обеим!
Она пинком сбросила с себя Слэппи, и тот отлетел под стол, лицом вниз. Руки его взмахнули и сразу же обмякли, больше он не шевелился.
«Не могу поверить, — думал он в ярости. — Просто не могу поверить, что такое со мной случилось».
— Я могу доказать это, — повторяла Стелла. — На этот раз вам придется мне поверить.
Она поднялась, подошла к кровати, наклонилась и вытащила из-под нее снимок.
— Вот, полюбуйтесь. — И она сунула фотографию в руки Джорджии. — Вот. Мое доказательство.
Джорджия взглянула на снимок и ахнула.
27
— Что это? — Миссис Буншофт выхватила фотографию у Джорджии и поднесла поближе к глазам.
Некоторое время она изучала ее, затем повернулась к Стелле.
— Ну и что это доказывает? — мягко спросила она. — Я… Я в полной растерянности.
— Очень размытый снимок, — добавила Джорджия. — На нем Слэппи. Он будто склонился над твоей кроватью. Ты перебросила его поперек кровати, Стелла.
— Нет! — вскричала Стелла. — Нет! Я не перебрасывала его! Он… он сам пробрался в мою комнату! Разве вы не видите? — Она ткнула пальцем в снимок. — Он тянет вниз мою простыню! Он думает, что я в постели! Он стягивает с меня простыню!
— Стелла, зачем ты все это вытворяешь? — спросила миссис Буншофт. — Почему ты все время пытаешься убедить нас, будто этот деревянный болванчик живой? Чего ты добиваешься на самом деле? Чего ты боишься?
Ну почему вы не можете понять?! Я боюсь этого болвана! — пронзительно крикнула Стелла. — Он живой! Я говорю правду! Я не подделала эту фотографию! Она настоящая!
Джорджия и миссис Буншофт не сговариваясь перевели взгляд на деревянного человечка. Он так и валялся ничком под столом, куда его зашвырнула Стелла…
Глаза его неподвижно таращились в пол, ноги были подогнуты под туловище, большие блестящие ботинки неловко лежали на ковре. Без-жизненное чучело из дерева и тряпок.
С гневным воплем Стелла ринулась через комнату и пнула Слэппи. Пнула босой ногой. Он подлетел вверх, его деревянные руки стукнулись о ножки стола. А потом еще раз наподдала его ногой. И еще раз.
— Вставай! — кричала Стелла. — Покажи им, что я говорю правду! Покажи им, что я не сумасшедшая! Вставай! Вставай!
Миссис Буншофт обняла Стеллу за плечи.
— Перестань. Пожалуйста, перестань, — шептала она, крепко прижимая дочь к себе. — Она повернулась к Джорджии: — Унеси болван-чика к себе в комнату. Унеси сейчас же! И убери в шкаф!
— Хорошо, хорошо, — засуетилась Джорджия. Она проскочила мимо Стеллы и подхватила Слэппи за руку. — Но я не могу запереть его в шкаф, мама! Ты же знаешь, что завтра я должна взять его с собой в школу.
— «В школу? — насторожился Слэппи. — Зачем в школу?»
28
— Слэппи, почему ты такой плохой? — спрашивала Джорджия.
— Потому что я сделан из порченой сосны, — отвечала она за него высоким трескучим голосом.
Немногие из детей засмеялись, большинство — саркастически.
— Ты всю жизнь был деревянным болваном? — продолжала Джорджия.
