Хотя кое-что необходимо сделать немедленно. Он должен объяснить этой женщине, что она заблуждается.
– Мисс Томас, поверьте, я не являюсь отцом этого ребенка.
– Но…
– Я никогда не встречался с вашей сестрой, и я никогда не был в том отеле. Я вообще не отдыхал – ни там, ни где-либо еще – последние несколько лет.
Ее зеленые глаза потемнели от смущения.
– Но…
– Да, действительно, – подтвердил Сид.
Софи побледнела. Лайам, забыв о своих мрачных мыслях, хотел броситься к ней, чтобы поддержать, потому что женщина, похоже, готова была упасть в обморок. Но Софи – откуда только взялись силы?! – покачнувшись, устояла на ногах и снова вскинула голову.
– Но Эмми назвала ваше имя. Она… Она сказала… – Она отшатнулась, будто Лайам собирался ударить ее. – Вы отвергаете собственного сына?
– Нет! – Это слово непроизвольно вырвалось у него. – Я хочу… Я не его отец. – Лайам судорожно выдохнул. – Но я, возможно, знаю, кто им может быть.
Глаза ее сузились.
– Знаете? Или это просто способ избавиться от меня?
– Я не пытаюсь избавиться от вас, мисс Томас. Вы правы – нам многое надо обсудить. – Лайам взглянул на небо. День клонился к вечеру. – Где вы остановились?
– О, я… – Она заморгала. – В мотеле, в Бруме.
– Сегодня вы не сможете там переночевать, – бесцеремонно вмешался пилот, выступая вперед. – Мне надо еще лететь в Кунунурру. Ведь вы не предупредили, что собираетесь в тот же день вернуться обратно. – Сид покосился на Лайама, скорчив гримасу. – Началась продажа годовалых телят.
А это означало, что свободный номер в Кунунурре не найти. Лайам чуть не выругался. Ему не нужна эта женщина в Неварре. И ребенок здесь тоже не нужен – он явился бы мучительным напоминанием о том, что потерял Лайам.
– Ничего страшного. – Сид хлопнул Лайама по спине. – Мисс Томас с ребенком поселятся у тебя.
Если бы рядом с ними не стояла женщина, Лайам высказал бы Сиду все, что думает о его предложении.
– О чем он говорит? – спросила мисс Томас.
– О том, что вам придется сегодня переночевать здесь.
Она вздрогнула:
– Не думаю. Я найду мотель или какую-нибудь комнату в Кунунурре.
– Мисс Томас, вы не найдете там никакого жилья: открылась ярмарка телят. У вас нет выбора, понимаете? – Кунунурра находилась в четырехстах километрах от Неварры. Брум – в шестистах километрах. Ближайшие соседи Лайама жили в трехстах пятидесяти километрах. – У вас нет выбора, – повторил он.
Она сделала шаг назад:
– У женщины всегда есть выбор.
Стараясь говорить непринужденно, Лайам предложил:
– Пожалуйста, вы можете разбить палатку где-нибудь в поле, если захотите. Я дам вам машину. – Он подчеркнуто небрежно пожал плечами. – Но моя экономка убьет меня, если я позволю вам сделать это.
– Бетти прекрасно готовит, – добавил Сид.
Как и ожидал Лайам, плечи мисс Томас расслабились при упоминании экономки. Он заставил себя взглянуть на малыша, прильнувшего к ее груди:
– Кроме того, следует учитывать интересы ребенка.
– Гарри, – с вызовом ответила она. – Его зовут Гарри.
– Гарри, наверное, нуждается в детской кроватке, – заметил он. – И в ванне.
Мисс Томас переступила с ноги на ногу:
– Мне надо сделать пару телефонных звонков.
– У нас есть спутниковый телефон. Можете воспользоваться им.
В конце концов она пожала плечами:
– Ну, если у меня нет никаких шансов найти комнату в Кунунурре…
– Никаких, – весело подтвердил Сид. – Лайам – хороший человек. Вам здесь будет удобно.
Софи кивнула:
– Спасибо. Вы очень добры.
– Нет, не добр. Это просто необходимость, – возразил Лайам. – Нам многое надо обсудить.
Глава 2
– Гарри, я не подведу тебя, – шептала Софи, уткнувшись лицом в волосики малыша, пока Лайам и Сид выносили ее вещи из самолета. Впервые за два дня Гарри не отпрянул от нее.
Наверное, он очень устал. И испуган.
Софи порылась в сумке и нашла Лошадку – мягкую игрушку, которую сама обожала в детстве. Она показала Лошадку Гарри. Малыш не улыбнулся, даже когда она прижала игрушку к его щечке и издала чмокающий звук, будто Лошадка поцеловала его. Гарри крепко обхватил ее за шею, а затем взглянул на Софи – такими широко распахнутыми глазами, что она не смогла это выдержать и, нагнувшись, поцеловала малыша в лоб.
– Обещаю, – прошептала она, – я позабочусь о тебе.
Когда Сид улетит, Лайам расскажет ей, кто отец Гарри, и она снова отправится на поиски.
Лайам нес их вещи к автомобилю. Если в этом мужчине и был грамм лишнего веса, то она этого не заметила. На нем была рабочая блуза цвета хаки с длинными рукавами, заправленная в джинсы.
Он был такой… большой! Высокий, широкоплечий, сильный. Ни одна женщина не устоит, если он…
Холодная дрожь пробежала по ее спине. Софи сдержала приступ паники. В его доме есть экономка. Она не останется наедине с этим мужчиной.
Кроме того, инстинкт подсказывал ей, что Лайам Степлтон не способен воспользоваться беззащитностью женщины.
И все же следует быть осторожной. Ей надо позвонить Анне.
– Когда вы будете готовы, мисс Томас…
Софи заморгала, услышав неспешные сухие слова, и краска залила ее щеки. Как долго она смотрит на него? Рука ее взметнулась к верхней пуговичке блузки. Вздох облегчения вырвался из груди, когда она убедилась, что блузка полностью застегнута.
– Софи, – сказала она. – Пожалуйста, зовите меня Софи. – А затем спросила: – Вы знаете Карренов из Джарндирри?
– Я встречался с Джерри Вестом, мужем Анны, несколько раз. И общался с Брайсом Карреном.
«Он был моим отцом». Софи не произнесла эти слова вслух. И все же не мешает дать ему понять, что она в этих краях не чужая.
– Моя мать работала в Джарндирри поварихой, когда там собиралось много народу. Анна и Ли Каррен – мои самые близкие подруги. Мы вместе ходили в школу. – А затем, на всякий случай, она солгала: – Анна ждала нас сегодня вечером на ужин. Поэтому мне надо сообщить ей, где мы находимся. Иначе она будет беспокоиться.
Лайам помолчал, потом произнес:
– Вы хотите убедить меня в том, что вам знакомы эти места?
Именно этого она и добивалась.
– Не стоит беспокоиться обо мне. Например, о том, что я пойду гулять и заблужусь. Или не смогу отличить королевскую кобру от тайпана. – Софи с уважением относилась к змеям, особенно к этим двум разновидностям.
– Это хорошо.
В глазах его что-то мелькнуло. Веселье? Он смеется над ней? Хорошо бы он оказался веселым человеком. С веселыми людьми легче общаться. Кроме того, улыбка смягчит линию его губ. А смех, наверное, преобразит лицо.
