— Значит, между вами ничего не было? — сощурил глаза жених.
— Не было, не было, — раздраженно ответила Эва. — Я уж скорее лягу в постель с тобой, чем с ним.
Глаза Дэвида плотоядно сверкнули.
— Это можно устроить.
Эва с усилием сдержала себя, чтобы не выругаться.
— А ты не думаешь, что я еще могу все расстроить? Я бы могла просто сказать тебе, что свадьбы не будет.
Дэвид схватил ее за запястье, до боли сжав.
— Не говори ерунды!
Она вырвала руку.
— А почему бы и нет, что меня остановит?
— Ты невероятно наивна, если считаешь, что я не опубликую документы, обвиняющие твоего отца в подлоге.
— Не понимаю, почему ты мне показался таким приятным при первой встрече, — с тяжелым вздохом произнесла Эва.
— Может, потому, что я так старался, — ответил он. — Одному Богу известно, как это было трудно. Я потратил на тебя слишком много денег — все эти рестораны, театры, магазины…
— Может быть, — болезненно поморщилась она. — Ты всегда думаешь только о деньгах. Ты ведь, наверное, записывал все эти расходы в графу издержек на клиентов. Сказал бы мне честно, что для тебя это накладно, и я бы сходила с тобой в дешевое заведение съесть гамбургер и выпить колу.
— Не скромничай, — рявкнул Дэвид, — когда это тебе хотелось чего-нибудь, что не стоит целого состояния?
После того как встретила Уолкера, подумала Эва. Когда было уже слишком поздно. Мысль о том, что ей предстоит выйти замуж за Дэвида Саймона, вызывала в ней все большее отвращение.
— Лучше бы ты не заставлял меня выходить за тебя замуж, — снова вздохнула девушка.
— Половина женщин в Нью-Йорке влюблены в Кенита Уолкера, — жестко ответил он. — Ты думаешь, у тебя есть шанс его удержать?
— Я не влюблена в него! — воскликнула Эва.
— Вот и правильно. Мы заключили сделку, и ты выполнишь свои обязательства.
— Ты называешь это сделкой? По-моему, шантаж — более подходящее слово.
— Оставим слова в стороне. Главное в том, что ты должна выручать своего отца. Разве не так?
— Я дала тебе слово, — устало ответила Эва. — Мы оба знаем, как много поставлено на карту.
Дэвид удовлетворенно кивнул и начал поглаживать ей руку. Девушка готова была дать ему пощечину.
— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — шепнул он, разворачивая ее к себе.
— Нет, Дэвид, — возразила она, когда его намерения стали совсем ясны. — Нет.
— Почему нет? — Он обнял ее. — Завтра мы станем мужем и женой, уж тогда-то ты мне не откажешь.
Эва облизнула пересохшие губы.
— Ты, должно быть, сошел с ума, если считаешь, что я позволю тебе заниматься со мной любовью. Это не входило в наш уговор.
— Не понимаю, почему бы и нет. Ведь когда сделка будет завершена, все козыри окажутся на руках у меня.
— А как же Барбара?
— Будет ждать, пока мы не вернемся после медового месяца, — ухмыльнулся Дэвид. — Она не сбежит, учитывая, что я вот-вот разбогатею — благодаря твоим деньгам.
И тут Эва не выдержала.
— Отстань! — закричала она, изо всех сил отталкивая Дэвида.
Но тот был слишком силен. В отчаянии девушка изо всех сил ударила его по ноге носком туфли. Жених лишь взвыл от ярости и еще крепче стиснул Эву.
— Нет, мерзавец! — закричала она. — Нет! — Она собралась с силами, намереваясь нанести последний отчаянный удар, но какая-то неведомая сила отбросила Дэвида в сторону.
Ничего не понимая, Эва, дрожа, смотрела на распростертого в озерке с лилиями жениха, а рядом с ней стоял Кенит в порванной рубашке. На щеке его виднелась кровь.
— С тобой все в порядке? — спросил он, тяжело дыша.
Эва кивнула.
— Я сама виновата.
На щеке Кена забилась жилка.
— Нет, вина за случившееся целиком ложится на кого-то другого. — Он обернулся к барахтавшемуся среди лилий Дэвиду: — Слышишь меня, рыжий? — рявкнул он. — Будь я на твоем месте, я бы отправился восвояси. Незачем ходить в приличный дом.
В ответ жених грубо выругался и стал выбираться из воды.
А Кенит, взяв девушку под руку, повел ее к ярко освещенной веранде.
9
— Эва! — воскликнула миссис Блайт, увидев дочь. — Что стряслось? У тебя такой вид, будто ты лазила по заборам.
— Она упала прямо на розовый куст, — пояснил Кенит, посасывая ранку на руке. — К сожалению, Дэвид уже уехал домой, а я, так сказать, по счастью, проходил мимо.
— Уехал? — На лице Барбары появилось почти отчаянное выражение. — Но он обещал подвезти меня, я…
Кенит улыбнулся ей, и у Эвы внезапно возникло сильное желание разбить что-нибудь большое и тяжелое о его голову.
— С удовольствием окажу вам услугу, мэм. — Не глядя на Эву, он помог Барбаре надеть накидку, отвесил хозяевам общий поклон и вышел вместе с гостьей.
— Эва, — заговорила мать, — у тебя такой странный вид, милая. Что случилось? Может, вы с Дэвидом уже поссорились?
Интересно, подумала Эва, обрадовалась бы мать размолвке между нею и Дэвидом?
— Нет, вовсе нет, — ответила она. — Просто у меня заболела голова.
Отец взял ее за руку.
— Ты уверена, что хочешь, чтобы брак состоялся?
Эва опустила глаза. Она все еще не могла поверить в то, что ее отец виновен в подлоге. Но документы свидетельствовали, что так оно и было, и ей не хотелось даже думать о том, с каким презрением будут смотреть на него люди, если вся эта история выплывет на поверхность. Единственный выход — брак с Дэвидом. И девушка со всей твердостью ответила:
— Да, папа. Я выйду замуж.
Мать улыбнулась и завела свой разговор:
— Как мило со стороны Кенита отвезти Барбару домой. Тебе не показалось, что они увлечены друг другом? Так славно общались. А может, я ошибаюсь? В последние дни я делаю столько же поспешных выводов, сколько ты, дочка.
Эва удивленно взглянула на мать.
— Кто тебе сказал, что я делаю поспешные выводы? — спросила она.
— Да никто. Ведь я твоя мать и знаю, что это один из твоих главных недостатков. — Миссис Блайт вздохнула. — У тебя усталый вид, дорогая. Не волнуйся насчет Дэвида. Все ссорятся перед свадьбой. — Она взглянула на мужа. — С нами тоже такое бывало. Иди-ка спать, Эва, прими аспирин, а утром все будет
