Поднимаемся, она, поворачиваясь, касается моей щеки легким, почти случайным движением; каблуки глухо стучат по мокрому асфальту.
Из-под соседнего столика выходит худая черная кицька, поводит хвостом, недовольно встряхивается, укоризненно смотрит на небо, на меня, будто я виноват во всех ее кошачьих печалях, уходит.
Достаю «данхилл», вдыхаю.
Ничего с этим поделать нельзя.
Дождь не мешает.
Желание
Гугл сегодня не обманул – утро было теплое. Ангус Янг и Брайан Джонсон были в отпуске, и я слушал «Я тебя любил, люблю и буду любить всегда» Франсиса Кабреля, не заметив, как она подошла.
- Привет.
Достает сигареты из сумки, я замечаю «Love story» Эрика Сигала.
- Как читается?
- Прикольно.
- Это слово не подходит для истории любви.
- Я хотела сказать…
- Вот у меня была Love story несколько лет назад. В моей компании началась налоговая проверка, лето было в разгаре. Инспектора звали Юлия Александровна, а в конце проверки – просто Жюли. Она была красавица – блондинка с огромными глазами, ей было двадцать семь лет. Мы много ездили в машине, слушали Лару Фабиан, Гару, Марка Лавуана. Она говорила, что ей нравится. Мы бывали не только в разных заведениях – ходили даже на фестиваль французских фильмов. Проверка закончилась хорошо. Фестиваль тоже. Запах Шанель Шанс был повсюду.
Я записал ей несколько фильмов с Даниэлем Отоем – мы видели его на фестивале. Через неделю, при встрече, спросил, что понравилось.
- «Королева Марго». Прикольный фильм.
Мне до боли стало обидно за великолепную Изабель Аджани, которую насилуют в фильме, чтобы кому-то стало «прикольно». Страстная любовь, море крови, смерть - «прикольно». Я убеждал себя, что это молодежный жаргон, ПТУшно-налоговое образование и пр. и пр. В конце концов убедил, и впереди у нас было много встреч, и мы остались друзьями. Но в Трамвае «Желание» не было места для нас двоих. Шлейф Шанса поплыл к следующей остановке.
***
- Шанс! Так вот почему … мне… . Вот зачем…
- Нет, конечно, нет. Поговорим об этом после «Идеаль» Бегбедера?
Как всегда?
Море
Десять дней Коста-Бравы получились буйными: умопомрачительный дворец Сальвадора Дали, ныряние в водопады Порт-Авентуры, рыцарские турниры с грудами жареного мяса и кувшинами вина, «Whole Lotta Love» под реки Warsteiner в Hard Rock Cafe с немецкими байкерами и … море, море.
Уставшие, но счастливые, мы возвращались домой через французскую Ривьеру, остановились в Ницце, почистили перья и вечером пошли смотреть город: Английскую набережную, Negresco, фонтаны, магазины, - все это было другое, не буйное, вальяжно–роскошное, утонченно–европейское, «дик– дайверовское».
Ночью я спал как убитый, но проснулся рано с ощущением ожидающей меня радости свидания, вышел из отеля один, прошел через площадь Массена, парк и попал на городской пляж. Никого еще не было, солнце поднималось над морем, вода, прозрачная как слеза, ласково плескалась передо мной; я разделся, помедлил, посмотрев на свои новые «испанские» часы, но снимать их не стал, - вошел в море.
Много раз потом я плыл утром один навстречу солнцу, но каждый раз, прыгнув в воду и ощутив нестерпимо-щемящую радость от одиночества в море, я вспоминаю то счастье, что накрыло меня волной в Ницце.
Развернувшись, я поплыл назад и, выходя из воды, заметил, что уже не один на пляже, - пока еще одинокая пара расположилась неподалеку от моей одежды. Обсыхая под утренним солнцем, я невольно посматривал на них, - они меня не замечали: опираясь на локти, смотрели на море, что-то тихо говорили, касаясь друг друга неправдоподобно-случайными движениями. Они были вдвоем. Меня не было.
Я посмотрел на часы – они остановились.
***