менее Хэнк задержался в дверях и через плечо бросил взгляд на гостиную.
Лора сказала, что дом является его отражением, но теперь ему казалось, что и ее отражением тоже.
Нетерпеливо тряхнув головой, Хэнк открыл дверь. Либо он сошел с ума, либо запутался окончательно. Захлопнув за собой дверь, он двинулся к пыльному фургону.
— Не спеши, Брэнсон, — посоветовал он себе вслух. — Ты можешь здорово нарваться.
Несмотря на серьезное предупреждение, Хэнк знал, что никогда не продаст этот дом. Его разум восставал при одной только мысли, что здесь будут жить посторонние люди, будут смеяться, любить друг друга. Этот дом он считал теперь только своим и Лориным.
Когда он заводил фургон, прежняя мысль неожиданно снова завладела его разумом. И на этот раз она относилась к нему самому.
Позднее, чем ты думаешь.
Теперь он уже не засмеялся, а чертыхнулся и приказал себе вернуться в реальный мир. Он резко переключил скорость, и фургон сорвался с места.
К счастью для его душевного состояния, приехав на стройплощадку, он тут же попал в водоворот проблем. Рабочие возмущались неполадками в коммуникациях, ругали субподрядчиков за вынужденный простой. Как только Хэнк вышел из фургона, он тут же услышал громкие голоса. Ярость, которая охватила его при виде беспорядка, напрочь стерла все прежние мысли, и Хэнк решительно двинулся к зданию. У него был такой богатый запас слов, что бывалые моряки могли бы поучиться у него. Покинул он стройплощадку уже в темноте.
Вернувшись в свою скромно обставленную квартиру, Хэнк стянул рабочие башмаки. Проходя через гостиную в ванную, снял пыльную одежду. Ему страшно хотелось принять горячий душ, съесть большой бифштекс с кровью, а потом беспробудно проспать восемь часов.
Хэнк принял душ и стал расправляться с бифштексом, но тут зазвонил телефон. Сначала он хотел ответить сам, но, пожав плечами, решил: пусть поработает автоответчик. Раздался сигнал, и послышался голос брата. Вилка с куском мяса застыла на полпути между ртом и тарелкой, пока Хэнк слушал послание.
— Это Люк. Я еду к тебе. Надеюсь, приютишь меня, пока не найду жилье. Я буду у тебя в субботу. Тогда и поговорим.
Как всегда, коротко и по существу, размышлял Хэнк, рассеянно жуя быстро остывающее мясо. Потом отнес тарелку на кухню и положил ее в посудомоечную машину. Со щелчком открыв холодную банку пива, Хэнк сделал три глотка, размышляя над звонком брата.
Через восемь лет Люк возвращается в родной город. Видимо, навсегда. Отлично! — вздохнул Хэнк. Брат приезжает именно сейчас, когда я опять попал в сети к женщине. Люк с его горечью и цинизмом…
Хэнк любил своего младшего брата, больше того — восхищался им, считал одним из лучших архитекторов в стране, если не во всем мире. Люк оказал ему неоценимую помощь, профессиональную и моральную, когда он создавал свою собственную фирму, переживая очень сложный жизненный период. Хэнк не видел брата больше пяти лет и радовался, что наконец увидит его… но…
Но Хэнк был почти до безумия увлечен женщиной. А Люк очень ожесточен против женщин.
Хэнк сделал еще глоток пива, сморщился и поставил банку в раковину. На самом деле он вовсе не хотел пива. А также не хотел никакого волнения. Хэнк пожал плечами. Люк приезжает, ничего не поделаешь. Но это в субботу. А пока нужно поспать. Лора завтра придет в новый дом.
Закинув руки за голову, Хэнк зевнул и блаженно потянулся. Завтра. Ожидание свернулось клубочком внутри его. Сохраняя и оберегая это чувство, Хэнк вернулся в спальню. Кровать приняла его налитое свинцом тело. От усталости сразу закрылись веки. Хэнк вздохнул еще раз, дыхание стало глубоким.
— Я уже хотела звонить в полицию, чтобы объявить розыск. — Ухмылка Джинни опровергала ее заявление, но в глазах читалась искренняя обеспокоенность. — Боялась, что этот мужлан причинил тебе телесные повреждения.
В некоторой степени он действительно их причинил! — мысленно ответила Лора, за улыбкой пряча свою реакцию на это высказывание.
— Как видишь, я в совершенном порядке.
— Гм… уклончиво ответила Джинни. — Как дела? — Она приподняла брови.
Лора с благодарностью ухватилась за безопасную тему и начала оживленно рассказывать:
— Дом замечательный. Я с удовольствием поработала в нем.
Джинни была задумчива.
— А мужчина? — спросила она тихо. — Тоже замечательный?
Мужчина!
Лору передернуло.
Джинни это заметила — кривая улыбка появилась на ее губах.
— Твой мистер Хэнк Брэнсон — редкий экземпляр, — сказала она.
— Он не мой.
— Тем не менее, учитывая ту настойчивость, с какой он тебя добивался, полагаю, он вполне может им стать.
— Нет! — Лора замотала головой, чтобы придать большую убедительность своим словам. — Хэнк не ищет серьезных отношений.
— А кто их ищет? — парировала Джинни. — Ты?
Лора до этого была бледной, теперь она начала краснеть.
— Нет. — Голос ее был слабым, но звучал напряженно. — Ты знаешь, мне этого не надо.
Джинни недоверчиво засмеялась, и в то же время видно было, что она сочувствует Лоре.
— Проблема заключается в том, что иногда увлечения находят нас сами, независимо от того, ищем мы их или нет.
— Допускаю. — В голосе Лоры не было убежденности. — Но моя проблема заключается в том, что они меня никогда не находят.
Джинни отодвинула стул.
— Шутишь! — воскликнула она и взяла сумочку. — Ты никогда не была увлечена своим мужем?
— Конечно, была, — поразилась Лора. — Но это совсем другое… Ну, ты знаешь, что я имею в виду.
— Безусловно. — Джинни натягивала пиджак, идя к двери. — Между нами, девочками, это именно то, что тебе нужно.
— Почему? — воскликнула Лора.
Не задерживаясь, Джинни бросила через плечо:
— Я думаю, тебя давно уже пора выпустить из твоей удобной маленькой клетки.
На какое-то мгновение Лора потеряла дар речи, а потом стало слишком полно. Зазвенели крошечные колокольчики, возвещавшие, что за Джинни закрылась дверь демонстрационного зала.
Пока Лора закрывала мастерскую и ехала на машине домой, она все обдумывала фразу, брошенную Джинни на прощанье. Она живет в удобной клетке? Совершеннейшая нелепость. Она сама выбрала и создала такую жизнь, такой образ жизни. Хорошая семья, устойчивое финансовое положение, здоровые и счастливые дети. Ее дело процветает. И если она не богачка, то вполне обеспеченная женщина, с приличным банковским счетом и портфелем ценных бумаг.
У меня есть все, о чем только можно мечтать в моем возрасте, довольно улыбаясь, думала Лора, въезжая в гараж. Она не понимала, почему Джинни считает, что она сидит в клетке и что ее необходимо выпустить.
У меня все есть, но разве это жизнь?
Неожиданный, горький вопрос с предельной четкостью встал перед Лорой, и причиной тому была глубина страсти, которую она испытала недавно.
Ее била такая дрожь, что несколько минут она не могла двигаться.
Находясь в двойном коконе — в машине и в гараже, отдаленная от всех шумов окружающего мира, Лора сидела и дрожала, прислушиваясь к сигналам, которые посылало ей слишком напряженное тело.
Сделав резкий вдох, Лора попыталась отвлечься. Ей всегда удавалось контролировать свои эмоции. Даже когда была молодой, в отношениях с мужем у нее на первом месте был разум, а ведь любила она
