что на площадке ему давали оттянуться и в свою комнату в общежитии он вваливался по уши заляпанный грязью. Нагрузки были непомерными для обычного человека, но псевдомышцы брали на себя большую часть работы, и поначалу это было забавно. Пока не применили спецкурс, персонально для него разработанный. Теперь его ориентировали на быстроту. Быстроту и меткость. Огневая подготовка каждый день, и оружие менялось достаточно часто. Раньше Мельник об этих системах только слышал. Пистолет-пулемет 'Кедр', 'Клин', 'Бизон', 'ПП-90М', складывающийся в прямоугольный пенал, израильский 'Мини-Узи' и американский 'Ингрем-11'. Автоматы российского производства 'А-91' и 'МА', специальный снайперский бесшумный автомат 'СВУ ОЦ-03А' и стрелково-гранатометный комплекс 'ОЦ-14'. Самозарядный пистолет Левченко 'ПСС', 'ПБ' – являющийся бесшумной модификацией 'макарова', двухзарядный малогабаритный специальный пистолет с вертикальным расположением стволов – 'МПС' и другие поделки тульского, ижевского и ковровского оружейных заводов, включая детище Института точного приборостроения – безгильзовый 48-зарядный пистолет 'ВК-70', состоящий на вооружении Службы внешней разведки. Чем объяснялось такое многообразие, Мельник не знал, предполагая, что его собираются забросить в какую-нибудь южную республику, пока не поинтересовался у своего нового начальника, подполковника Хрусталева, прибывшего посмотреть на успехи подчиненного.
– Все это оружие используют бандиты, – ответил Хрусталев. – В наши задачи входит воевать с ними их же оружием. Давно не секрет, что братва вооружена лучше подразделений, борющихся с оргпреступностъю, а служат там зачастую бывшие бойцы спецназа – дембеля, афганцы и выпускники военных училищ. Мы, конечно, менты, но прав у нас очень мало, а наша территория – только здание Управления. Все за его пределами для нас – поле боя. Мы не ОМОН, не СОБР, не уголовный розыск, мы не можем никого задерживать и вообще действовать в открытую. У нашего подразделения совершенно другие функции…
– Какие? – поинтересовался Мельник.
– Мы органы карательные, – уклончиво ответил Хрусталев. – Скоро сам все узнаешь.
Плотные занятия по огневой подготовке продолжались до марта. Затем Мельнику предоставили нового инструктора, и холодное оружие потеснило огнестрельное. В новом предмете почти отсутствовала теоретическая часть. Инструктор не требовал знания тактико-технических характеристик. Он выдвинул девиз 'Делай как я' и учил работать с предметами, начиная от спецсредств, заканчивая тем, что попадется под руку.
Инструктор был весьма колоритным человеком. Левый глаз у него отсутствовал, под ним располагался большой шрам в виде красной звезды с уродливо изогнутыми лучами, а специально отращиваемые усы скрывали изорванную верхнюю губу. Все эти отметки он получил в один день в Афганистане, когда был взят в плен сборным отрядом арабо-палестинских модджахедов. Ночью он выбрался из сарая, где его держали вместе с остальными пленными, убил двух часовых, забрал их оружие и ушел по горам, обойдя пост духов. И остался жив. Остальные, выбираясь из кишлака, подняли шум и были убиты после короткого боя.
– Выживать надо в одиночку, – сказал он Мельнику. – Одному все делать проще. Особенно на 'гражданке'.
Немного удивившись, Мельник согласился. Он привык работать в команде и был женатым человеком, но инструктор много знал о жизни и смерти. Это знание он держал в себе, не желая показывать посторонним. Или просто понимал, что этому невозможно научить, а можно постичь самому, выстрадав на своей шкуре. Его прикомандировал к Высшей школе милиции 'Большой брат' – ФСК, заинтересованный в успешной реализации программы 'Ландскнехт'. Специалист по холодному оружию был штатным инструктором, обучавшим молодых диверсантов для Службы внешней разведки, чтобы новый советник в Анголе или Ираке не растерялся и, когда надо, сделал то, что надо, с кем надо. Для Родины и правительства, разумеется.
В его предмете Мельник оказался середнячком. Ему больше нравился рукопашный бой, в котором он мог демонстрировать новые возможности своего тела. А возможности позволяли делать весьма необычные вещи. Усовершенствованное тело было быстрым, прочным, хотя и тяжелым. Удар кулаком позволял пробить круглое отверстие в стекле, не порезав руку, а пальцем, без напряжения, проткнуть горло. Впрочем, руки советовали беречь, ибо кости и суставы в должной степени медицина укреплять еще не научилась.
Связанные с аксонами нервных клеток мозга псевдомышцы подчинялись исходным сигналам, сокращаясь и растягиваясь синхронно с живыми мышцами, но усиленный при помощи источника питания электрический импульс мог в экстремальных случаях вызвать уплотнение 'МАС-70' на определенном участке, выполняя своего рода защитные функции. Этот эффект регулярно проверялся на том же стрельбище, где Мельника испытывали пулями останавливающего действия типа 'Оса' и 'Шмель'. От многих он успевал увернуться, но те, что попадали, оставляли кровоподтек, не вызывая болевого шока, и в тело не входили.
Занятия проходили по пять дней в неделю, на выходные Мельник ездил домой. У него уже больше не возникало разногласий с женой по поводу новой работы. Он объяснил, что вынужден был согласиться на операцию, так как иной возможности вернуть себе здоровье у него не было. Полина привыкла к его новому телу. Оно было нечеловечески жестким в постели, ей иногда казалось, что ее обнимает робот.
Наконец период обучения закончился. Мельник переехал обратно в город и познакомился с будущими сослуживцами. В тот же день он получил обмундирование. Дома Мельник тщательно обшил и отгладил форму, повесил на плечики и повесил в шкаф. Для повседневной работы она ему не понадобится.
4
Двухэтажный коттедж в Комарово был окружен высоким бетонным забором. Две собаки, обученные по программе 'Сторож', охраняли его территорию. Первый этаж сиял огнями. Сегодня праздник – день рождения хозяина. Гости, собравшиеся отметить столь радостное для делового мира событие, принадлежали к категории лиц с высоким доходом. Об этом свидетельствовали машины, занимающие бетонированную площадочку у крыльца: два черных 'Мерседеса-600', 'Линкольн континенталь марк-7', 'Гранд-чероки' и 'Вольво-940'. Гости считали себя высшим светом, большинство приехало с женами, некоторые с охраной, хотя в этом недостатка не было – трое бритых качков всегда находились в доме или сопровождали своего босса. Другое дело, что их представления о жизни расходились с мнением некоторых лиц, занимавших крупные посты в Управлении по борьбе с организованной преступностью. Люди, находившиеся в доме, причиняли последним много хлопот, и был выработан план, претворение в жизнь которого помогло бы избавить Управление от этой головной боли.
Трое человек, одетые в маскировочные костюмы типа 'Ночь', бесшумно перемахнули через забор и, припадая к земле, стали быстро приближаться к задней стороне дома. Вооружены они были скорострельными автоматами 'Клин', делающими 1050 выстрелов в минуту, и бесшумными пистолетами 'ПСС', предназначенными для борьбы с внешней охраной.
Собаки выскочили на них, задыхаясь от ярости и брызжа слюной. Это были ротвейлеры – мощные боевые псы. Мельник, который шел первым, успел перекинуть автомат в левую руку, выхватил пистолет и всадил нападавшему на него псу пулю в грудь. Это не остановило собаку. Ротвейлер прыгнул и вцепился своими мощными зубами в запястье. Мельник упал на землю, подмял пса под себя и выдавил ему глаз стволом автомата. Ротвейлер взвизгнул, но челюстей не разжал. Капитан Ситник пришел на помощь коллеге и всадил пулю зверю между ушей. Ротвейлер вздрогнул и затих. Третий участник операции, прапорщик Гаджиев, обученный борьбе с собаками в войсках спецназа, заученным движением сломал позвоночник прыгнувшему на него псу, оставив животное валяться на земле и тихо стонать. Гаджиев не любил стрелять, пока в этом не возникнет острая необходимость.
