ними очень ласково, кормил и целовал, рассказывал всякие интересные истории про любовь и старину, когда индейцы воевали с бледнолицыми. Все три девчонки готовы были выйти за него замуж — жаль только, что многоженство в Америке запрещено.
— А где он сейчас, ваш прекрасный принц? — спросил Молдер.
— Ушел на охоту, — объяснила Сыо. — Он всегда приходит по вечерам, сидит с нами у огня, рассказывает прекрасные истории, ласкает, а на рассвете уходит, чтобы подстрелить для нас фазанов, принести кусок оленины или дикого поросенка, ягод, меда, орехов и разных травок — мяты, медуницы и других, чтобы заваривать ароматный чай.
— Ну, получается, что у вас тут совсем райская жизнь, — перебил Молдер.
— Конечно, райская, — не стала спорить Сильвия. — Никаких взрослых, ни родителей, ни соседей, которые вечно лезут в жизнь подростков. Им хочется, чтобы мы жили так, как они себе это представляют. Не думают о том, что у нас немножко другие представления о жизни, чем у них, стариков.
— А куда уходит ваш принц?
— Мы уже говорили, — рассердилась Мэйбл. — На охоту.
— Я не о том. Он что, спускается вниз по веревке?
— Да нет, он идет в дальний край пещеры и там исчезает.
— Как это — исчезает? Проходит сквозь камень, что ли?
— Да нет! У него там, наверное, есть потайной ход.
— А почему вы им не воспользовались?
— А мы, сколько ни искали, так и не поняли, как включать механизм открытия этого тайного входа. Нажимали на разные камни, но у нас ничего не вышло.
Молдер вытащил электрический фонарик, который предусмотрительно сунул в карман, прежде чем спускаться в пещеру. Он тщательно осмотрел дальнюю от входа стену пещеры, потом прошел вдоль боковых, но так и не обнаружил ничего, что хотя бы отдаленно напоминало отодвигающийся люк. Никаких трещин, похожих на зазоры, или валунов, которые можно было бы откатить в сторону. В конце концов он мысленно плюнул на свои поиски. Подумал, что если Иктоми умеет превращаться в кого угодно (даже в него — Молдера, как это случилось в гостинице «Розовый кварц»), то ему ничего не стоит превратиться в маленького паучка, которого никто попросту не заметит.
— Ладно, — сказал федеральный агент. — Давайте выбираться наружу.
Девочки запротестовали, вереща, что ни за что не покинут своего «жениха». Пришлось им напомнить, что творится с их родителями, которые места себе не находят, беспокоясь о судьбе любимых дочерей. Этот довод как-то притушил девичьи протесты, те быстро договорились между собой, что, конечно, сначала они сходят повидать родных, а потом обязательно сюда вернутся.
Проводник сплел из веревки нечто вроде корзинки, имеющей сиденье и четыре петли, чтобы просунуть руки и ноги. Первой в нее «впряглась» Мэйбл, Молдер позвонил по телефону 555-6431 и попросил напарницу, чтобы она начала потихоньку отводить копя Тома от края провала.
Вскоре Скалли ему перезвонила и сообщила, что девочка на месте, а она, Дэйна, сейчас сбросит освободившуюся лестницу. Операцию повторили еще четыре раза, и все шестеро — спасенные и спасатели — оказались наверху. Лошадей, правда, было всего три, и Молдер задумался: а как же им возвращаться? Неужели придется опять лезть в седло, а девчонок сажать впереди себя на голую лошадиную спину?
Агент понял, что пять часов езды он уже не сдюжит. Тем более что с таким грузом кони станут двигаться медленней. Поэтому снял телефон с пояса и позвонил шерифу, чтобы за ними высылали вертолет.
Когда геликоптер с Норманном Баркли и пятью пассажирами на борту начал отрываться от земли, поднимаясь над невероятным пейзажем национального заповедника Бэдлендс, Молдер даже не глянул, как там Том Файр управляется с тремя лошадьми. Он не желал смотреть этих скакунов, которые так прекрасны, когда их видишь на цветном широкоформатном экране, но в реальной жизни пахнут потом, натирают бедра своими боками и отбивают задницу твердым седлом.
Дверь была приоткрыта, и Фокс Уильяме Молдер плюнул вниз на камни, ручьи и провалы заповедника — искренне надеясь, что не угодит на голову неплохого человека, Томаса Файра по кличке Восемь Дыр.
Note1
Американский «короткий центнер» (short central, USA) равен 45,36 кг.
