от родителей, и стояла мебель времен Людовика XVI, обитая выцветшей голубой парчой.
Несмотря на отсутствие прислуги, по ее манере держаться гости догадались, кто она.
– Ваше королевское высочество? – осведомился один из гостей.
– Да, это я, – ответила Илона, понимая, что сейчас начинается новая глава в ее жизни.
Подъезжая к дворцу, Илона ясно вспомнила, какое удовлетворение выразилось на лицах прибывших.
Она узнала, что оба посетителя – министры в правительстве ее отца, и им поручено доставить Илону в Добруджу. О смерти королевы там ничего не знали.
– Ваш брат, его королевское высочество принц Юлиуш, погиб! – сообщил один из них, как позже узнала Илона, – министр иностранных дел.
– Мне очень… жаль, – машинально произнесла Илона. – Как это случилось?
Девушке показалось, что ответ министра прозвучал несколько неуверенно.
– Несчастный случай. Принц оказался втянутым в драку в таверне. – Помолчав, он уточнил: – Никто доподлинно не знает, как все началось: была уже поздняя ночь, а некоторые господа плотно пообедали.
Илона подумала тогда, что Юлиуш, такой веселый и лихой, никак не увязывается с понятием о смерти. Она помнила его смеющимся, скачущим на коне смелее и быстрее своих ровесников. Невозможно думать о нем, как о чем-то неподвижном и безжизненном.
Девушка молчала и ждала, когда гости скажут, зачем она им понадобилась.
– Мы приехали за вами, – начал министр иностранных дел, – потому что теперь у его величества нет наследника и он хочет, чтобы вы заняли место вашего брата.
Илона не поверила своим ушам:
– Место… моего брата?
– После смерти вашего отца вы будете править Добруджей.
– Нет… Нет, я… не могу! – воскликнула Илона, но тут же вспомнила, как не понравилась бы матери такая потеря самообладания. Немедленно взяв себя в руки, она спокойно попросила: – Будьте любезны, объясните мне поподробнее.
Много позже она поняла, что все разговоры были пустой формальностью. Выбора у нее не было.
Ясно, откажись она ехать с министрами, они найдут средства заставить ее сделать так, как хочет ее отец.
За вежливой просьбой вернуться в Добруджу угадывался королевский приказ, который надо выполнить.
Девушка предполагала, что ее мать отказалась бы вернуться, но ей придется подчиниться по той простой причине, что по закону Добруджи, как и любой другой страны, отец – ее опекун, и, если он захочет, то обязательно настоит, чтобы дочь жила рядом с ним. Кроме того, Илона не была уверена, что хочет отказаться. Ее даже волновала мысль о возвращении домой после стольких лет, проведенных за границей. Девушка прекрасно знала, как ее мать боялась отца и помнила, какой страх он внушал ей в детстве, когда она в ужасе пряталась от него после очередных побоев.
«Но теперь, – думала она, – я же выросла! Я вернусь в Добруджу, а если станет совсем невыносимо, убегу, как мама».
Однако она прекрасно понимала, что убежать во второй раз будет совсем нелегко. Ее бабка и дед умерли несколько лет назад, и она не сможет воспользоваться предлогом, что хочет навестить их в Будапеште. Но оптимизм, свойственный юности, говорил ей, что если она решит убежать, то найдет способ вернуться в Париж.
Только захочет ли она убегать?
После нищеты и одиночества последних месяцев, прошедших со дня смерти матери, она была рада возможности забыть об ужасах и лишениях жизни в осаде.
«Тогда папа о нас не тревожился», – подумала она.
Но, не желая кривить душой, она решила: он не виноват, что они променяли тишину и изобилие Добруджи на полную неизвестности жизнь во Франции, потерпевшей поражение при Седане и захваченной пруссаками.
Илона содрогалась при воспоминании о тех ужасных месяцах, когда с каждым днем скудело питание, не было топлива и Париж подвергался постоянным обстрелам.
Но мать никогда не жаловалась, и девушка старалась не вспоминать об этом, не впадать в отчаяние.
Однако что может быть хуже осады?
Добруджа запечатлелась в ее памяти как край, полный света и красоты, и, возвращаясь туда в сопровождении министров, она испытывала не страх перед будущим, а только легкое волнение.
Наконец Илона увидела слуг, ожидавших ее у входа во дворец. Повернувшись к полковнику, она тихо промолвила:
– Благодарю вас за интересную и приятную прогулку. Только не говорите отцу, что мой конь помчался так быстро, иначе, заботясь о моей безопасности, он запретит мне ездить верхом!
– Мы ничего не скажем, ваше королевское высочество, – ответил полковник, взглянув на нее.
Илона чуть заметно улыбнулась ему, ощутив полное взаимопонимание. Но когда лакей помог ей сойти с коня, она задумалась, что сказал бы полковник, узнай он о случившемся с ней во время прогулки. Ведь ее