Маркиза улыбнулась в ответ на комплимент. Но глаза ее оставались печальными.
– Мне так хочется, чтобы ты был счастлив!
– Я и так счастлив, мама. Мне просто не хватит ни слов, ни времени, чтобы рассказать тебе, насколько интересна и полна событиями моя жизнь. А если ты считаешь, что мне необходима женщина, которая заботилась бы обо мне и присматривала за мной, просто возьми и выбрось эти мысли из головы! – Маркиз рассмеялся и продолжал: – Ведь у меня есть Дадждейл, он квохчет надо мной, словно курица над своим единственным цыпленком. А еще слуги, которых ты вымуштровала, они отменно выполняют свои обязанности, так что все идет гладко, как по маслу. И все это благополучие, весь четко работающий механизм может быть легко приведен в негодность чужой женщиной.
Маркиза погрозила ему пальцем:
– Это все пустые отговорки, Хилтон. Ты ведь прекрасно знаешь, что рано или поздно придется обзаводиться наследником. – Маркиз не отвечал, и она продолжала, правда, уже более мягким тоном: – Я очень хочу, хотя бы перед смертью, подержать в руках твоего сына…
– Ну, тогда я спокоен, у меня впереди куча времени и много-много лет свободы: ведь ты совсем не похожа на человека, готовящегося предстать перед Богом. Наоборот, я давно не видел тебя такой здоровой и посвежевшей.
– Знаешь, родной мой, я ужасно боюсь старости и немощи, боюсь стать похожей на нашего несчастного короля, – серьезно сказала маркиза, вспомнив о причине своего приезда в Лондон.
– Вот уж этого никогда не случится! – твердо сказал маркиз. – И перестань беспокоиться обо мне, а то из-за этих мыслей на твоем прекрасном лице появляются морщинки.
– Сейчас я уже не так волнуюсь, как раньше, пока не приехала сюда, – призналась маркиза.
– Вовсе ни к чему было так тревожиться. А все потому, что ты слушаешь всех этих светских сплетников, – строго заметил маркиз.
Его всегда забавляло, что живущая в глуши мать прекрасно осведомлена обо всех светских делах. Она знала про все любовные похождения сына прежде, чем что-либо происходило. Правда, насколько ему было известно, с давних пор маркиза вела обширную переписку со своими старыми друзьями, причем одной из ее корреспонденток была сама королева. Так что маркизе неизменно становилось известно все происходящее, каков бы ни был источник этих сведений.
И хотя ему казалось, что он проявляет предельную осторожность во всем, что касается Имоджин, слухи об их связи все же достигли ушей маркизы, а значит, и сэру Джорджу Харлоу в глостерской тиши стало все известно. «Так, с этой минуты с нею покончено», – решил он, твердо уверенный, что здесь не будет никаких затруднений.
Маркиз поднялся на ноги.
– Я бы с удовольствием пообедал с тобой, мама, но у меня назначена довольно важная встреча с двумя государственными деятелями, они намерены внести в парламент специальный законопроект именно сейчас, пока считают, что их поддерживает регент. Извини меня, родная. Давай вместе поужинаем, без посторонних, только вдвоем. Тогда мы сможем спокойно поговорить, без помех.
– Это было бы чудесно, – с улыбкой сказала маркиза, – потому что, честно говоря, я страшно устала и хочу сейчас немного поспать. Конечно, дорога была гораздо лучше, чем я ожидала. Но эти путешествия все равно меня утомляют, несмотря на то, что ты подарил мне очень удобную карету.
– Тогда, конечно, ложись-ка спать, мама. Отдохни хорошенько, а я с нетерпением буду ждать нашей вечерней встречи.
Он наклонился к матери и поцеловал ее. Щека была бархатистая и нежная, словно лепесток цветка. Он любил ее гораздо сильнее, чем всех тех женщин, которых когда-либо знал.
Маркиз спустился по лестнице вниз и увидел, что в холле его дожидается мистер Дадждейл.
– Моя мать прекрасно выглядит, гораздо лучше, чем в последнее время, и знает все последние новости до мельчайших подробностей.
Управляющий засмеялся:
– Ее светлость никогда и ни в чем не отстает от времени. Каждый раз она снова и снова удивляет и восхищает меня!
– Да, мой друг, и меня тоже, – согласился маркиз. – Распорядитесь, чтобы к сегодняшнему ужину были приготовлены ее любимые кушанья, и проследите, чтобы подали самое лучшее шампанское.
– Я уже все сделал, милорд.
– Я так и знал. – Маркиз был доволен.
Он направился к двери, немного позади него следовал Дадждейл.
– Если вы, милорд, возвратитесь к четырем часам, мне бы хотелось переговорить с вами о новой ферме, что строится возле замка. Похоже, подрядчик значительно превысил смету расходов.
– Хорошо, поговорим, когда вернусь, – торопливо сказал маркиз и ускорил шаг. На улице его ожидал экипаж. Он прекрасно знал, что Дадждейл, дорвавшись до разговоров о ценах и расходах, становится удивительно многословным и изобретательным и может обсуждать эту тему бесконечно. А вот обед в клубе ждать не будет.
Встреча оказалась даже интереснее, чем предполагал маркиз. Те двое политиков, с которыми он собирался пообедать, пригласили третьего – категорического противника выдвигаемого ими закона. Так что весь обед превратился в оживленнейшие политические дебаты, и маркиз принял в них горячее участие. Он гордился своими победами в бегах и точно так же от души наслаждался политическими спорами и маневрами, особенно теперь, когда принц пришел к власти.
Настроение у маркиза было отличное. Он возвращался на Парк-лейн веселый и довольный, хотя и опаздывал к условленному времени на полчаса. Правда, до следующей встречи (с одним приятелем, опытным и умелым фехтовальщиком, таким же искушенным в своем деле, каким маркиз был по части картин и искусства вообще) еще далеко, думал Осминтон, так что мы с Дадждейлом вполне успеем решить все проблемы с новыми фермами.
