Когда мистер Дадждейл вышел из комнаты, маркиз окончательно пришел к выводу, что Минтоны его абсолютно не интересуют.
Он, конечно, был главой рода, но не имел никакого желания вести себя со всеми словно отец родной и быть для многочисленной родни рогом изобилия и источником всех благ.
Маркиз поднялся из-за стола и едва успел дойти до конца комнаты и остановиться перед прекрасным камином с роскошной мраморной доской, изготовленной Адамом, как дверь отворилась и дворецкий доложил:
– Мисс Алексия Минтон, милорд!
В комнату медленно вошла девушка. Она двигалась довольно неуверенно, и маркиз понял, что она волнуется и немного побаивается.
На ней была надета скромная, но весьма симпатичная шляпка, украшенная простой синей лентой. А когда девушка подняла голову, маркиз увидел овальное личико, на котором, казалось, были только огромные серые глаза.
В нескольких футах от маркиза посетительница остановилась, сделала реверанс и посмотрела на него так, что он понял: сейчас начнутся просьбы…
– Вы… маркиз… Осминтон? – раздался тихий нежный голосок.
– Да, это я, – отозвался маркиз, – а вы, как я понял, услышав ваше имя, приходитесь мне родственницей?
– Правда, очень дальней… Мой дедушка был троюродным братом вашему.
Возникла неловкая пауза, и маркиз вновь спросил:
– И это послужило причиной вашего визита ко мне?
– Нет, не совсем, – ответила Алексия Минтон, – но я подумала, что вы сумеете… помочь мне, и я надеялась, что вы не… сочтете меня назойливой.
– Я ничем не смогу помочь, пока вы не расскажете подробно, в чем же дело, – промолвил маркиз. – Присядьте, пожалуйста. – И он жестом указал ей на стул. Алексия опустилась на самый краешек сиденья, держа спину прямо, а руки положив на колени, словно примерная ученица перед учителем.
Ее одежда была скромной и чуточку старомодной, как заметил маркиз опытным взглядом, но ей очень шла. Синий цвет прекрасно оттенял благородную белизну кожи девушки; волосы у нее были светлые, но не золотые, а приятного редкого цвета недозрелой пшеницы. Выразительные глаза Алексии смотрели прямо на маркиза, и он заметил, что она до сих пор сильно волнуется.
– Итак, – начал он, усаживаясь напротив нее, – чем я могу помочь?
Он старался говорить как можно мягче, более ласковым тоном, чем обычно разговаривал с незнакомыми людьми, потому что сидевшая перед ним девушка казалась такой неопытной и совершенно неуверенной в себе.
– Мой отец – полковник Артур Минтон, – начала Алексия. – Он умер в прошлом году после долгой болезни… Теперь я осталась самой старшей в семье, потому что наша матушка умерла пять лет назад… Поэтому я сочла своим долгом привезти свою сестру в Лондон. – Маркиз внимательно слушал и не прерывал девушку. – Она такая красавица, – продолжала Алексия, – и было бы непростительно оставить ее в глуши, в Бедфордшире, где мы практически оторваны от общества, и не дать ей возможности… посмотреть на мир.
Она слегка запнулась, прежде чем произнесла последние слова, а маркиз довольно откровенно заявил:
– То, что вы мне сейчас рассказали, означает одно: вы хотите дать ей возможность удачно выйти замуж.
В его словах было столько неприкрытого сарказма, что бледное личико Алексии залил алый румянец.
– Мне кажется, про это еще… рано говорить, милорд. Просто мне думается, что, если бы наша матушка была жива, она непременно сделала бы то же самое.
– Ну хорошо. Тогда объясните, пожалуйста, чем я могу вам помочь?
– Я навела справки и узнала, что у вас в Лондоне есть несколько домов, а один из ваших служащих, агент по недвижимости, подал мне такую мысль: может, вы позволите мне арендовать один из них на сезон? Только вот, боюсь, я не смогу много платить…
Маркиз не мог скрыть удивления: он, конечно, был осведомлен о том, что является владельцем многочисленных апартаментов в самых престижных районах города, но лично никогда не занимался их сдачей в аренду. Эти дела были полностью в руках его агентов. И он без раздумий поверил, что не желание втереться к нему в доверие, а простое незнание всех этих тонкостей привело Алексию прямо к нему.
– И вы полагаете, что молодым девушкам можно жить в доме одним, без присмотра, без компаньонки? – после небольшой паузы поинтересовался он.
– Я подумала… – проговорила Алексия, – ведь я на много лет… старше Летти и потому вполне смогу сама выполнять эту роль. Ведь нашей гувернантке придется остаться дома: она сейчас занимается воспитанием моего младшего брата.
– Значит, вас трое! – воскликнул маркиз. – Так вот, поверьте мне, мисс Минтон… А может, вы позволите называть вас просто Алексия, ведь мы все-таки родственники? В том обществе, в которое, очевидно, вы так стремитесь попасть, вас никогда не сочтут подходящей компаньонкой для девушки, впервые выходящей в свет.
– Правда? Вы точно это знаете? – встревожилась Алексия.
– Уж поверьте. А сколько же вам лет? Почему вы представляете себя именно в этом качестве? – поинтересовался маркиз.
Алексия помолчала некоторое время, и по выражению ее глаз маркиз понял, что она почти готова
