Маркиз смотрел на нее удивленно и, ей казалось, не собирался скрывать своего негодования. Она не ошиблась.
— Как можно было обманывать меня? — спросил он. — Почему вы не сказали мне, кто вы?
Вильма опустила глаза и, не глядя на него, проговорила:
— Папа настаивал… он не хотел бы встречаться ни с кем из своих знакомых здесь, чтобы они не потешались над столь неловким падением с лошади. Когда вы предположили, будто он — электрик, а я помогаю ему, я не посмела разубеждать вас…
— Тогда что же вы делали на той лестнице в спальне де Форэ? — спросил маркиз.
— Одна из новых люстр была разбита при доставке в отель, и господин Ритц приехал сюда попросить, не может ли он позаимствовать одну из люстр в доме виконта, которые он использовал в качестве модели.
Она виновато взглянула на маркиза, сердито смотревшего на нее.
— Тогда же он пригласил меня поехать с ним и самой посмотреть на его отель. Потом… пока электрик уходил за лампочками, я смывала грязные пятна, зная, как будет расстроен господин Ритц, увидев их.
Она поглядела на маркиза из-под ресниц. Он все еще казался сердитым, и она поспешно продолжила:
— Господин Ритц ушел, так как его позвали уладить кое-какие вопросы, а пока я был одна… вошел граф в спальню и принял меня, как потом и вы, за… работницу.
— Вы утверждаете, — сказал маркиз, — будто все остальное произошло только потому, что вы пытались помочь Цезарю Ритцу.
— Все кажется очень глупо теперь, когда вы… так сердитесь, — пробормотала девушка, — но Ритц был так горд всеми своими комнатами…
Маркиз молчал, и, подождав немного, она взмолилась:
— Пожалуйста, простите меня… Мне хотелось все рассказать вам, но потом… когда вы предложили…
Она не могла больше говорить, и маркиз закончил предложение за нее:
— Когда я, думая, будто вы — дочь мастера по электричеству, предложил вам стать своей любовницей! Но уж тогда-то вы могли мне все сказать?
Вильма отодвинулась к окну и стала к нему спиной.
— Я знаю, мне так и следовало поступить, — сказала она, — но, если бы я рассказала вам все… получилось бы, словно я навязываюсь вам.
— И вместо этого вы были готовы покинуть меня, оставить, уйти и забыть меня, — парировал маркиз.
— Я никогда не смогла бы забыть вас… — сказала Вильма.
В комнате стало тихо.
Потом он сказал: , — Теперь я понимаю, мне следовало бы сообразить: вы просто не могли быть дочерью обычного мастера-электрика.
Сможете ли вы когда-нибудь простить мне мою глупость? И пожалуйста, окажите любезность дать мне ответ на предложение, ради которого я пришел к вам.
Вильма ощутила, как забилось ее сердце.
— Вы… хотите… получить ответ? — только и смогла спросить она.
Маркиз протянул руку и повернул девушку лицом к себе.
— И правда, вы ведь уже ответили мне своим поцелуем, и вы станете моей женой. Только теперь все окажется гораздо проще, чем я предполагал.
— А вы действительно… любите меня так сильно, что готовы были противостоять своей семье и каждому, кто ужаснулся бы, узнав о вашем бракосочетании с дочерью… электрика?
— Конечно, да! — заявил маркиз. — Боюсь, и сейчас еще нас ждут препятствия. Но я знаю, моя милая, я просто не смогу жить без вас. Так или иначе, с того момента, как вы спасли меня от верной гибели на дуэли, моя жизнь оказалась в ваших руках.
Вильма прижалась к его плечу.
— Я думаю, это Бог подсказал мне не спускать глаз с графа, а не смотреть на вас. Я чувствовала, он замышлял какую-то пакость, но я не могла даже представить, будто он опустится до такой низости, как стрелять в спину… и убить вас!
— Мам не стоит больше о нем волноваться, — сказал маркиз. — Питер сообщил обо всем британцам, а рефери уже позаботился о том, чтобы подвергнуть графа остракизму со стороны всех порядочных французов.
Он прижал Вильму к себе и продолжил:
— Теперь мы можем поговорить и о нас самих, и поскольку я женюсь не просто на очень красивой, но и на очень знатной девушке, нам нет причин беспокоиться.
— А как же… принцесса?
Маркиз пожал плечами:
— Я не просил ее стать моей женой, а если я окажусь уже помолвлен, даже почти женат на другой, в момент ее посещения Англии, ей придется подыскать мужа в другом месте.
— А не возникнет никаких… проблем… неприятностей, если вы не сделаете ей предложения?
— Если и возникнут, сомневаюсь, что кто-то рискнет высказать мне претензии лично, — успокоил ее маркиз, — а увидев вас, моя милая, они наверняка сами поймут, почему я предпочел вас принцессе.
При последних словах он расхохотался. Потом поцеловал Вильму, как целовал раньше, но еще настойчивее, с большим желанием.
Словно подтверждая свою решимость устранить какие бы то ни было препятствия к своей женитьбе.
Виконт спустился позвать всех наверх:
— Ваш отец, сударыня, настаивает, чтобы все мы перешли к нему в гостиную. Он жаждет увидеть вас, Линворт, и мне кажется, ему не терпится поговорить о ваших лошадях.
— У меня есть для него значительно более важный разговор! — заметил маркиз.
Виконт оглядел их обоих и сказал:
— Думаю, я могу догадаться о его теме… Или я слишком тороплю события?
— Вильма согласилась выйти за меня замуж, — гордо объявил маркиз, — и мы не собираемся тянуть с этим.
Виконт похлопал приятеля по плечу.
— Мои поздравления! — сказал он. — Теперь, познакомившись с леди Вильмой, я понимаю, почему вы так торопитесь!
Они вместе поднялись наверх, и Вильма, поддерживаемая маркизом под руку, чувствовала, как снова возвращается в свою сказку, которая, оказывается, еще не закончилась.
С той минуты, когда Вильма увидела выражение глаз маркиза, она поняла — на самом деле сказка только начиналась.
Виконт, словно чувствуя, что должен принять участие в разыгрывавшемся действии, громогласно объявил, открывая дверь в будуар, где граф уютно расположился в удобном кресле:
— А вот и мы! Кстати, ваша дочь и Линворт имеют сообщить вам нечто очень важное.
Вильма выпустила руку маркиза и подбежала к отцу.
— Не сердитесь, папа, — попросила она, — но я встретила маркиза, в то Бремя как вы были заняты лечением, и мы очень, очень счастливы.
— О чем ты говоришь? Что все это значит? — недоумевал граф.
Маркиз подошел к креслу.
— Ваша дочь, милорд, пообещана выйти за меня замуж, — сказал он, — и я надеюсь, вы дадите нам свое благословение.
— Вы, несомненно, получите его, — заверил его граф. — Я всегда надеялся, что она поступит настолько благоразумно, чтобы выйти замуж за человека, который мне понравится, а как я могу не одобрить ее выбор, когда ваши лошади продолжают обставлять моих на скачках!
Маркиз рассмеялся:
