– А мы посидели… – сказал отец, – Хорошо посидели…
Ничего этого не было. Просто каждый уходил в свою комнату, ложился на электронный диван и, нажав кнопку, начинал жить – не своей, а той, другой жизнью. Во вселенной хватало жизни, успеть бы только каждой пожить!
Между тем родная планета Лямбда, стоя на вершине прогресса, постепенно сползала вниз: «эффект присутствия» в различных пространствах и временах был по существу эффектом отсутствия на планете Лямбде.
Направленный Блямбдой и Глямбдой радиощуп зафиксировал на Лямбде полное отсутствие жизни…
Два солнца – огромное красное и маленькое голубое – садились за горизонт планеты Марии, а на фоне их сидели два кузнечика, точнее, два неземных существа, напоминавших земных кузнечиков, и наслаждались закатом.
Они не знали, что сидят на планете Марии, это знал только Ловел Стерн, потому что он-то и назвал Марией планету, на которую прибыл с далекой Земли.
Мария осталась на Земле. Почему-то им стало тесно на Земле, и Мария осталась, а он улетел – и прилетел на планету, которую назвал Марией.
Два неземных кузнечика имели довольно независимый вид, – вероятно, потому, что каждый сидел на фоне своего солнца. Они смотрели в разные стороны и сохраняли между собой дистанцию, наподобие двух солнц.
А Мария осталась на Земле. Она тоже держалась независимо, но ей это было трудней, потому что у Земли только одно Солнце.
Кузнечик голубого солнца потер лапку о лапку, положил голову на одну из них и задумался. А кузнечик красного солнца закинул ногу за ногу, подчеркивая, что ничьи мысли, кроме своих, его не интересуют.
Наступила ночь, но и она не могла их соединить, потому что на небе взошли две луны, желтая и оранжевая. И эти луны были, как два воздушных шара, готовых лопнуть от своей независимости…
А Мария осталась на Земле и ничего не знала о планете Марии. И не знала она, что можно вот так просидеть всю жизнь, подперев голову кулачком и закинув ногу за ногу, – потому что независимость – это совсем не любовь, настоящая любовь – это зависимость. Иметь одну Землю на двоих, одно Солнце на двоих, только одно, все только одно на двоих…
Ловел Стерн покидал планету Марию. Он покидал эту Марию ради той, земной, как еще недавно покинул ту ради этой, двусолнечной и двулунной…
Два неземных кузнечика не заметили, как он улетел: каждый из них смотрел в свою отдельную, персональную сторону…
Примечания
1
В неотредактированном варианте «несчастливую»
2
Последние две фразы вписаны в процессе редактирования, чтобы ярче выразить мысль, которая у автора отсутствовала
3
Рассказ наглядно показывает, чего можно добиться простым сокращением – не только фраз, но даже отдельных слов
4
Так это бывает у них, во внеземной цивилизации
5
А вот это справедливо и дли нашей цивилизации
6
Конечно, не только к верблюдом
