окружающим.
- Вы не имеете права, - заговорила Катя.
- У меня все права, это у вас нет прав, - грозно рыкнул на Катю МВДешник.
- Где постановление об обыске, - не унималась она. - Я буду жаловаться на самоуправство...
- Вот он твой ордер, - пальцы Степан Степановича сложились в фигу, - а будешь жаловаться прихлопну как муху.
- Катя, успокойся, - говорю ей, - нам бояться нечего, за нами никаких преступлений нет.
В доме погром. Мальчики разламывают мебель, скидывают все что видят на пол, выламывают кое где половицы и даже сухую штукатурку стен. Через два часа все собираются перед начальником.
- Ничего нет.
- Неужели уже успели кому-либо передать. Запоздали мы малость. Ладно, пойдемте, товарищи.
- А акт? Вы забыли составить акт, - с вызовом говорит Степан Степановичу Катя.
- Когда с вами что то произойдет, мы обязательно составим акт, приблизился он к ней. - А произойти с вами может все что угодно.
- Вы очень нехороший человек.
- А вы взрослое создание с пионерским умишком.
Все уходят и тут с Катей наступает истерика
- За что они меня так? - билась она в рыдании на моей груди.
Мы еще долго сидели и приходили в себя.
- Катя, нам надо привести все в порядок.
Она неотрывно смотрит на окно.
- Ты чего? Что там такое? - испугался я за нее.
- Там огонь.
Через окно видно, как багровые всполохи прорывали темное небо.
- Да это же свалку жгут. Ветер еще вчера поменялся.
- Бедная природа, сколько ей достается.
- Нам тоже приходится несладко.
- Давай убираться. Ты прибей половицы и заделай все что можешь, может перед выходом на работу, мы что-нибудь сделаем...
- Хорошо, Катя.
Проходит час времени, естественно мы сделали мало, рассортировали все что было вывалено на пол, подправили половицы и кое как восстановили стол и два стула. По прежнему за окном мигало красным отблеском небо. И вдруг захрипело радио.
- Внимание всем жителям города. Сегодня рабочий день отменяется. Всем жителям города рекомендуем плотно закрыть окна и двери, на улицу не выходить. Уже несколько часов горят отходы производства, но только что синоптики сообщили о циклоне надвигающимся с Севера. Возможно, что изменение ветра понес гарь и дым с горящей свалки на город. Спец подразделениям, работникам МВД и дружинникам, проверить двери, окна общественных зданий и сооружений.
Штаб по аварийным происшествиям.
- Что происходит? - застонала Катя.
- Самое ужасное. Дым пошел на нас. Бери тряпки, вату, забивай все щели дверей.
Катя очнулась и принялась за работу, благо рваных тряпок после обыска было много. Я тем временем, сорвал плотные занавески, замачивал их в воде в ванной и гвоздями прибивал к рамам окон. Уже первая неприятная вонь поплыла по комнате, пробившись в неизвестно какие щели. Я выдернул из аптечки марлю, порвал на части и каждую смочил старым чаем, потом подошел к Кате.
- Давай я тебе завяжу.
- Я задохнусь.
- Терпи. Сейчас не до ломаний.
Обматываю ей лицо, прикрывая нос и рот, а концы марли на затылке завязываю узлом. Тоже делаю себе. Потом подхватываю Катю на руки и несу ее в спальню. Она мычит, но не сопротивляется. Там кладу ее на кровать, плотно закрываю двери комнаты и забравшись к Кате под бочек, зарываемся в одеяло. Она сама прижалась ко мне. Теперь мы тихо лежим и молчим.
Свалка горела долго, почти сутки. Радио лишь изредка напоминало, о том, что выходить на улицу нельзя, что жители таких то улицах города не будут обеспечены электричеством из-за обрыва проводов, что необходимо набрать воды, так как насосные станции выходят из строя и что скоро упадет температура в домах, так как котельная завода прекратила подавать горячую воду. Мы с Катей лишь изредка выскакивали из под одеяла, чтобы сбегать в туалет или чего-нибудь перекусить, или выпить. Вонища в доме была ужасная. Еда из-за этого не лезла в рот, так как отдавала сильным запахом. Наши повязки давно высохли, но мы их не снимали. Катя не хныкала, она только под одеялом сильнее прижималась ко мне.
Наконец динамики сообщили, что на свалке все сгорело, но жителям города, все равно не рекомендуют выходить из домов, так как улицы покрыты липкой грязью, издающей неприятный запах. Нужно ждать еще несколько часов, чтобы ветер, снег и мороз сделали более устойчивую обстановку.
Зазвонил телефон. Я поднял трубкуэ
- Андрей, ты жив?
Это Виктор Владимирович.
- Да. А как у вас?
- Хреново, голова у всех болит. Видно как бы мы не спасались, все равно надышались.
- У нас тоже такое же состояние.
- Эх, сейчас бы рвануть цеха, там наверно никого нет. Был бы Григорий Павлович, он бы наверняка использовал бы момент.
- Почему вы уверены, что там никог нет?
- Неужели непонятно, Андрей, что рабочие либо отравились, либо умерли. Думаешь почему твоя качегарка не дает тепла в дома, да потому что там уже нет рабочих, все отравились. Нет пара в цехах, все реакторы дали козла и кто мог - сбежал с завода, кто остался - наверняка погиб.
- Чудовищно.
- Это еще не все, сколько погибло жителей города, неизвестно, но наверняка, не десять человек, а сотни. Сейчас, кто очухался побежит в больницы, вот что там будет - ужас.
- Но ведь надо что то делать?
- Только ради бога, не лезь в пекло, не проявляй самостоятельности, теперь сдохнуть можно как дважды два. Я рад что ты жив. А теперь пока.
Я ошеломленно гляжу на пикающую трубку. Ну и дела, это же ад.
Через два часа опять телефонный звонок.
- Андрей Николаевич, это директор. Срочно выезжай те на завод. Надо посмотреть, что можно сделать, чтобы раскочегарить котельную, отремонтировать линии электропередач, пустить насосы.
- Как поехать? Ни автобусов, ни машин на улице нет.
- Я высылаю за вами грузовую машину и противогаз.
- А она доедет до меня? На улице липкая смола.
- Доедет. На наше счастье снег и мороз прихватили верхний слой, уже можно ездить. Ждите машину.
В доме еще вонь, я сдираю плотные занавески с окон и ничего не могу понять. Стекла черные, словно покрыты краской. Хорошо, хоть у нас не выключился свет, иначе бы совсем было худо. Катя, еще в марлевых повязках, жжет над тазом бумагу, чтобы разогнать запахи.
- Катя, я уезжаю на завод, - мычу ей через тряпки.
- Когда?
- Сейчас за мной пришлют машину. Ты мне дай тот ключик, что передал нам Григорий Павлович.
Ее глаза пристально смотрят на меня.
- Ты решился?
- Разве после этого, можно иметь другое решение?
- Ты наверно прав.
Она идет в спальню и приносит мне ключик, потом с кухни притащила отвертку.
