Английский везде в моде...
У здания аэропорта стоят двое парней, при виде нашей машины, они спешно подбегают к нас.
- Максим Петрович, все в порядке. Документы сделаны.
Один протягивает хозяину конверт.
- Хорошо. Коля возьми, - он протягивает конверт мне, - это твой загранпаспорт. Ребята, помогите нам выгрузится
У нас - два Татьяниных чемодана, ее легкая сумка через плечо и моя большая сумка и небольшой кейс. Мальчики подхватывают все и несут в здание аэровокзала к регистрационному пункту. Галина Ивановна по дороге напутствует свою дочь.
- Во всем слушайся Колю, он спокойный парень. Деньги у него, трать их разумно, как-никак папа зарабатывал, его кровные...
Она продолжала перечень чего нельзя, что можно за границей делать. Это надолго, я по лицу Татьяны вижу, что она слушает ее в пол уха, мысленно она где-то там, в незнакомой стране. Чемоданы Татьяны мы сдали в багаж, мой кейса весил немного и мне разрешили ее взять с собой. Начались прощания. Максим Петрович, пожимал мне руку.
- Я надеюсь на тебя. Доверяю тебе самое дорогое... дочь. Не забудь про документы, постарайся передать по назначению.
- А если... я не найду Шаврина, что делать с документами?
- Уничтожь..., но я думаю, что ты справишься, найдешь его.
Его сменяет Галина Петровна, она заталкивает меня в угол.
- Ты великолепный парень, Коленька. Жаль, у нас было мало с тобой встреч. Я хочу тебе сказать на прощание, пусть Танька бесится до дури. Береги ее. Буду тебя ждать, сладкий мой.
Она чмокнула меня в щеку. Все, проводы закончены, пассажиры тронулись к 'раме'.
Татьяна сидит у иллюминатора самолета и теперь задает бесчисленные вопросы мне.
- Коля, а как мы будем спать, отдельно по номерам?
- Нет, в одном, на разных кроватях.
- А как же нам дадут такой номер, мы же не семья?
- Там все разрешается...
- А я люблю спать голой.
- Очень хорошо. Спи как хочешь.
- А ты небось будешь за мной подсматривать?
- Буду.
- И тебе не будет стыдно?
- Нет. На красивую женщину не грех и посмотреть.
Татьяна поворачивает голову ко мне и уже тихо спрашивает.
- А я красивая?
- Очень. Только не задирай от этих слов свой носик.
Теперь она смотрит в иллюминатор и молчит.
Тунис встретил нас жарой. Солнце припекало до 30 градусов. Обливаясь потом, мы добрались на такси до отеля и получили номер. Татьяна ходит по комнатам и с восхищением глядит на обстановку и стены.
- Ты подумай как живут...
- Как нормальные люди.
- А почему на улицах, арабы одеты так тепло и не потеют, а мы почти раздеты, мокрые до чертиков.
- Они же здесь живут и уже привыкли, а мы еще нет.
- Где ванна?
Она забирается в ванную комнату и я слышу ее визг.
- Здесь вода голубая и прозрачная...
- Это хорошо.
- Да, но она прохладная, горячей нет.
- Это плохо. Отмокай в прохладной, привыкай...
Слышен плеск воды. Через пол часа в большой комнате появляется Татьяна, завернутая в полотенце с мокрыми слипшимися волосами на голове. Я в это время, вооружившись словарем и разговорником, пытался через телефон гостиницы связаться с клиентом Максим Петровича.
- Але...
В ответ понеслась тарабарщина, по моему на арабском языке.
- Мне нужен господин Шаврин, - по-английски прошу я.
На том конце наступило затишье. Потом женский голос на английском мне внятно ответил.
- Господин Шаврин здесь не живет, он давно переехал в Бизерту.
- А его адрес в Бизерте, вы не знаете?
- Нет.
Трубку повесили. Татьяна стоит рядом и протирает волосы.
- Чего ты там говорил?
- Твой папа хотел, чтобы я передал посылку одному человеку, а он оказывается в Бизерте.
- Мы туда поедем?
- Придется съездить.
Полотенце съезжает с груди Татьяны и молодая задорная грудь появляется передо мной. Татьяна насмешливо смотрит на меня.
- Ты кажется любишь подсматривать...
- Люблю.
- У меня очень красивая грудь?
- Очень.
- Чего же ты тогда терпишь, не лучше ли тебе взять меня на руки и снести на кровать.
И это тихоня Татьяна. Боже мой, я не узнаю ее. Подхожу к ней, подхватываю на руки, полотенце разъезжается совсем, представив наготу юного тела, но она обвивает мою шею и вдруг прижимается своими губами к моим. Ну и семейка. Я осторожно, видя дорогу краешком глаза, несу это прохладное тело на шикарную кровать. Если хозяин узнает..., меня убьют, это последняя мысль, которая мелькнула передо мной.
Вечером жара спала и мы решили выбраться на улицу. На всякий случай, я в Татьянину маленькую сумочку втиснул важные бумаги ее отца. Поймали такси, шофер разобрал мой английский и повез нас по указанному адресу.
Это был красивый белый коттедж за витиеватым железным забором. На наш звонок вышла молодая женщина, она ухватилась за прутья и вопросительно посмотрела на нас.
- Скажите, здесь живет господин Шаврин?
- Это вы звонили сегодня?
- Я.
- Я же вам объяснила, что господин Шаврин уехал.
- Извините меня, я бы вам не надоедал, если бы не одна вещь. Мы русские и, уезжая из России сюда, мне было поручено передать ему важную посылку. Мало того, мне сказали, что если господина Шаврина не будет, то он должен оставить письмо...
- Я не могу вам ничего сказать, мне никто писем не передавал и нового адреса его я не знаю.
- Очень жаль. Как же его теперь искать?
Женщина колеблется, потом вдруг говорит.
- Знаете, прислуга говорила, что он собирался жить на берегу Бизертского озера. Но, поверьте мне, это тысячи коттеджей... и искать его там, это все равно что искать иголку на пляже.
- Спасибо хоть за это. Пошли, Таня.
Только отошли от ворот и я слышу оклик.
- Постойте.
Мы с Татьяной возвращаемся к женщине.
- Через три дня я еду в Бизерту к маме. Могу вас подвезти туда. Я предполагаю, что вы можете найти
