картина выползла как на ладони.
Белые от прожекторов фигуры привязанных к крестам людей и белые мечущиеся фигуры их мучителей, проводящих над ними исследования. Вместе с пришедшими на помощь особисту, другими молодыми людьми, меня вырвали от рычагов и поволокли к казарме. Я пытался вырваться и получил два удара по лицу. Они вволокли меня в коридор, бросили на пол и ушли, закрыв на ключ дверь.
Все были здесь. Маршак сидел на кровати, обхватив лицо руками. Ковалев курил, задумчиво глядя на грязные разводы стены. Матвеев заполнял, сидя за столом, журналы и документацию. Все молчали.
Утром, около, 8 часов, пришел зам.
- Я поздравляю вас с настоящим боевым выстрелом.
Так как аплодисментов не последовало, лишь только оператор кивнул головой, он продолжал.
- Сегодня будет второй этап. Нам привезут 10 танков Т-34. Сделаем второй заход.
- Они тоже будут с людьми. - остановил его я.
- Да. Будут.
Вызывающе ответил он, уставившись на меня стальными глазами.
- Будут. Это не люди. Это подонки, убийцы и насильники. Это те, кто приговорен нашими судами к смерти. Конечно это неприятная картина, но истину коровами здесь не установишь.
- А как результаты? - спросил оператор.
Лицо зама сразу расправилось и он восторженно заговорил.
- Потрясающе. 400 метров - ни кого, все сожжено. До километра - живых мало, процентов 30, но и эти в критическом состоянии. От километра до 2 все слепые, несмотря на то, что некоторые закрывали глаза, ну а дальше временная слепота от 2 до 15 минут, в зависимости от расстояния.
Я не выдержал и сказал.
- Я уезжаю домой.
- Ну и убирайся, - быстро отреагировал зам.
Мне ничего не оставалось делать, как повернуться и пойти в свою комнату. Минут через десять ко мне пришел Маршак.
- Тебе не отметят командировки и не заплатят. Будет прогул, - тихо выдохнул он. - Ты подумал, что скажет главный?
Я посмотрел на него, но ни чего не сказал. Он посидел немного и ушел. Уехал я дневным поездом.
Главный меня не принимал целый день. Только под вечер, он соизволил мне зайти в кабинет.
- Что ты от меня хочешь? - спросил он угрюмо.
Я положил ему на стол докладную и встал за спинку стула, так как он не пригласил меня сесть. Главный читал, потом опять перечитывал, одним словом затягивал время, и, наконец, оторвал бумагу от лица.
- Ты давал подписку о неразглашении государственной тайны, перед отъездом.
- Давал.
- Так вот и молчи.
- Но ведь там живые люди.
- Ты что, идиот. Тебе сказали, молчи.
Мы молчали. Главный встал, подошел к графину, налил стакан воды и, вытащив из кармана таблетку, запил ее.
- Из группы зама я тебя убираю. Пойдешь в пятую лабораторию, там инженеров не хватает.
- Но я же конструктор.
- Ты думаешь, что после твоего дезертирства, я оставлю тебя на старом месте. Нет. Дудки. Поработаешь там, а как все уляжется, пойдешь на старое место. И еще, не выкинь опять какой-нибудь фокус, тут уж точно вылетишь с института. Иди.
Маша и Ира встретили меня радостно, но увидев мою мрачную физиономию, притихли на своих местах. Я собирал вещи.
- Что ты еще выкинул? - не выдержала Ира.
- Куда ты уходишь? - подхватила Маша.
- В пятую, на исправление.
- Тебя только могила исправит.
- Девчонки, так тошно, я вам потом все расскажу.
- Андрей перед тем как уйти, посмотри на это.
Ира скинула бумагу со стола и я увидел лазерное ружье. Я забыл обо всех неудачах и двинулся к столу. Вот мое детище. Рукоятки удобно улеглись в руках. Вот и курок.
- Андрей, осторожно, - заволновалась Ира - Я вложила в барабан патроны.
- Где ты их взяла?
- У тебя в столе. Ты там их бросил и я прибрала к себе.
- Ирка, ты золото. Ты не представляешь, что ты такое.
Я подошел и поцеловал ее в губы.
- А я. Я что не помогала или, может, мне пора уйти, - запищала Маша.
- Ты тоже молодец.
И я поцеловал ее в губы тоже.
- Таня, как дела? - спросил я трубку телефона.
- Андрюша у нас горе. Володя умер.
- Когда?
- Неделю назад, как его похоронили.
- Я выезжаю к тебе.
- Приезжай Андрюша.
- Он все маялся без работы. Хотел семье деньгами помочь. Прихватывал немного то грузчиком, то продавцом на выезде. А там ребята, бандит на бандите, чего-то сцепились и кто-то пырнул его ножом. До больницы даже не довезли.
- Эх Володька, Володька.
- Он тебя любил. Мне всегда говорил. Андрей - умнейший мужик, опередил всю эту сволочь на целый век. Ему бы в следующем веке творить.
Мы помолчали. Я выпил стопку водки за Володю. Таня продолжала.
- Все напоминал мне, что б передала тетрадку. Вот тетрадка.
Таня протянула мне тетрадку. Я развернул первый лист. На нем красиво было выведено: 'Лабораторный технологический регламент на разработку газовых компонентов С и Д.'
Эх Володька, Володька.
На стенах КБ забелел плакат. 'Завтра, комсомольское собрание. Тема: 1. Персональное дело комсомольца Соколова А.А. 2. Разное'. Меня поймала Ира.
- Что происходит Андрей? Что ты от меня скрываешь?
- Ира, дела никакого нет. Я не могу рассказать тебе всего. Я дал подписку. Но хочу тебе сказать, там, на полигоне, творятся нехорошие дела. Обещаю, через два часа этих плакатов не будет.
Начальник первого отдела скучал за столом, когда я вошел. Он даже обрадовался моему приходу.
- Входи, входи. Я давно тебя жду.
- Я по делу.
- Я тоже по делу.
- Давайте сначала рассмотрим мое.
- Ну хорошо, если ты так настаиваешь.
- Сейчас везде в КБ висят плакаты о комсомольском собрании, где собираются пробирать меня, за то, что я, как они говорят, сбежал с полигона.
- Да я уже видел. Давно тебя пора как следует выдрать.
- Так что мне рассказать, что там , на полигоне жгли, убивали нашей техникой людей. А так как я не хотел быть убийцей, то и уехал.
- Ты это серьезно хочешь сказать?
- Но всем надо объяснить, почему я здесь. Не посылать же всех в первый отдел, чтоб он меня, очищал от грязи.
- Но я не собираюсь тебя очищать.
- Тогда мне придется говорить правду.
- Хорошо. Сукин сын. Не будет комсомольского собрания. Хотя я бы тебя вправе засадить за разглашение государственной тайны.
