- Не мулла я теперь, а муфтий, - продолжает Фархас. - А тогда..., действительно приехал в Кабул со съезд служителей Пророка в Пакистане. Надо было решить вопрос об отношение мусульман, живущих в Советском Союзе, к войне. Я могу с гордостью сказать, что добился многого. Это по моей просьбе совет муфтий решил, что солдаты и офицеры верующие в Пророка и попавшие в плен к маджохедам не должны убиваться, а должны исправляться и, при помощи длительных молитв, становиться истинными правоверными...
- Значит, русских и другие национальности, нужно было убивать?
- Помолчи, ты грешен по уши и тебе ли заступаться за других.
- Зачем тогда вы мне говорите о прошлом? Оправдываетесь передо мной?
- Нет. Перед твоей смертью, я хочу поставить, как у русских говориться, точку над 'и'. Я тогда не струсил, хотя пытки это ужасно. Я даже не раскрыл, что знаю русский язык.
- Вы зато рассказали о служителях в Кабуле, они после вашего доноса исчезли...
Муфтии помолчал, потом вздохнув, сказал.
- Так было угодно Аллаху. Все равно, я не предатель... После плена долго искал моих мучителей. Тот капитан, что выжег мне глаз, был изрезан в Ростове на кусочки, а тот идиот прапорщик, сожран свиньями на своей свиноферме. Остался последний, ты...
- Я вас не пытал, даже выпустил на свободу...
- Знаю. В этих стенах я долго мучился, что с тобой делать. Но недавно здесь погиб старый муфтий, кажется по вашей вине. Говорят он дал добро на перевод сатанинской книги... Вот его место предложили мне. Значит это ты перевел Салмана Рушди, мне правильно доложили?
- Нет. Я не переводил их.
- Теперь ты врешь. Я знаю твои способности. Кроме того, редактор сломался и после небольшого... давления на него, признался, что это был ты.
- Это был не я. Меня оговорили.
- Теперь мы поменялись ролями. Я тебя допрашиваю и от этого получаю наслаждение, видя, как ты ломаешься на глазах. Не надо обманывать меня. Ты виноват и по завету нашего великого имама Хомейни должен умереть. Но... Я помню, как ты освободил и передал меня воле аллаха, заставив прыгнуть с высокого обрыва.
- Я не заставлял. Через лагерь вы бы не смогли бежать.
- Это уже не важно, заставил или нет. Я теперь знаю, как решить твою судьбу и вот моя воля. Хочу отблагодарить тебе тем же. Ей, - муфтий хлопнул в ладошки. - Все войдите сюда.
Появились мои мучители и люди, сопровождавшие муфтия.
- Полковник, Рахманов, вы здесь? - требовательно спросил Фархас.
Стоящий недалеко человек вышел вперед и вытянулся перед ним.
- Да, муфтий, я здесь.
- У вас есть вертолет?
- Он за городом у казарм.
- Возьмите этого отступника, посадите в вертолет, отвезите подальше от городов и сбросьте вниз где- нибудь на пересеченной местности. Кажется, я спрыгнул тогда с обрыва высотой около пятидесяти метров. Попробуйте скинуть его со ста... Возьмите с собой этих ребят. Пусть преданные Аллаху парни, проследят за выполнением моих решений.
- Будет сделано. Ну-ка ты, двигай.
Полковник толкнул меня носком сапога.
- Постойте. Переводчик, перед своей смертью прочти мне моего любимого поэта Навои...
- Нет, - я качаю головой. - Это не отдалит моей смерти.
- Жаль, но ты прав. Можете вести.
Парни подхватывают меня под руки и тащат обратно из мечети. Опять запихнули в машину и мы несемся за город.
Это переделанный под пассажирский вертолет МИ-8. Вся компания с шумом залезает внутрь. Полковник садится вместе с летчиком и по карте, они устанавливают точку, где легче сбросить меня.
- По-моему, лучше здесь, недалеко от этого селения, здесь одни горы, советует полковник.
- Далековато очень. Хватило бы горючки обратно.
- Ты заправил полные баки?
- Заправил.
- Тогда должно хватить. Полетели.
Машина разгоняет лопасти винта и мы взлетаем. Летели очень долго. Парни-охранники меня не трогают, они прилипли к окнам и смотрят на землю.
Наконец, мы зависаем. Полковник оборачивается и орет, чтобы перекричать шум двигателя.
- Открывайте двери... Здесь...
Один из парней открывает двери а два других подтаскивают меня к проему.
- Может ему развязать руки? - кричит один другому.
- Не надо, еще здесь упираться будет. Давай двигай.
Они швыряют меня вниз. В ушах свистит ветер. Ужас охватил меня... Я заорал...
.......................................................................
Я дернулся и пришел в себя. Остатки ужаса медленно улетучиваются. Рубашка от пота прилипла к телу. По прежнему нахожусь на заднем сидении машины и по прежнему она жмет по темному шоссе.
- Я долго спал? - спрашиваю затылок шофера.
- Два часа.
- Скоро приедем?
- Скоро.
- А куда мы едем?
- Куда надо, туда и едем.
Я задумался. Так вот как меня сбросили с вертолета? Ах ты муфтий, муфтий, отомстил называется. Но видно в одном он прав. Такова видно была воля Аллаха, чтобы мы остались оба живы, испытав такие потрясения.
Вдруг в машине зазвонил телефон. В руках шофера появилась трубка.
- Але... - слышу его голос. - Да. Все в порядке.... Понял... Запомнил... Хорошо, задержусь на двадцать минут... Пока.
Трубка исчезла. Машина по прежнему мчит через ночь.
- Кто это звонил? - не выдерживаю я.
- Кому надо, тот и позвонил.
- Это насчет меня?
- Это насчет нашего пути.
Черт, из него ничего не вытянешь.
Это был Смоленск. Машина едет по пустым улицам и вскоре останавливается у небольшого дома. Шофер оборачивается ко мне.
- В этом доме подниметесь на второй этаж. Квартира номер двенадцать. Через двадцать минут вы должны вернуться и быть здесь. Если этого не сделаете, я уеду. Время у нас расписано по минутам...
- А кто там?
- Время пошло. Осталось девятнадцать с половиной минут.
Я открыл дверь и выругался. Направился к дому, добрался до второго этажа и нажал кнопку квартиры номер 12. Слышны легкие шаги, потом дверь открылась и я обомлел. На пороге стояла она...
- Зейнаб...
- Саша...
Слеза предательски поползла о ее щеке. Я бросился к ней и крепко обнял.
- Зейнаб, радость моя.
- Сашенька, живой.
Теперь она заплакала.
- Ну что ты? Успокойся. Я тебя так искал...
Она кивает головой.
