– Просто диву даюсь, – сказал Деннис, – как вы умудряетесь думать в такой обстановке.
– А нам и не нужно думать, – ответил Род Уот-сон. – За нас машины думают.
Деннис взглянул на него, одновременно нащупывая трубку в кармане пиджака.
– А когда они кончают думать, – продолжил Уот-сон, – мы приносим результат в кабинет вроде этого и начинаем размышлять над тем, чего они там надумали.
– Очень смешно, – сказал Деннис – Я расскажу президенту, каких шутников плодит ваш департамент.
Род Уотсон смутился.
– Ладно, ладно, – сказал Деннис. – Я ведь не всерьез. Он сейчас помешан на экономии. Сокращает расходы. Уволил несколько миллионов правительственных служащих, пирамида которых росла со времен Гувера. Вчера он уволил все ВВС.
– Уволил ВВС? – изумился Уотсон.
– Вот именно. Зачем они вообще нам нужны, когда у нас столько ракет? Короче, насколько далеко вы сегодня продвинулись?
Уотсон обошел свой стол, уселся и отыскал распечатку.
– Детройт, – сказал он, – По данным компьютера, большой крах начался тогда, когда Детройт сократил производство и уволил около ста тысяч человек. Тут-то лавина и покатилась.
Раскуривавший трубку Деннис сердито покачал головой.
– Нет. Вы не поняли, что я от вас хотел, Уотсон. Лавина покатилась не тогда. В то время она была еще под контролем.
Уотсон нахмурился. Деннис ткнул черенком трубки в пуговицу на пиджаке собеседника.
– Почему Детройт сократил производство?
Уотсон моргнул.
– Почему? Разве это не очевидно? Новые модели машин не продавались.
– А почему? Копните еще назад.
Род Уотсон устало вздохнул.
– Видите ли, мистер Деннис, Бюро статистики не всемогуще.
Деннис выпустил крошечный клубочек дыма.
– А я все-таки советую вам стать такими. Не забывайте про судьбу ВВС, старина.
Уотсон в ужасе закрыл глаза.
– Так чего же вы все-таки хотите, мистер Деннис?
– Вернуться назад еще дальше. – Деннис слегка махнул рукой в сторону компьютерного зала. – Где-то там, среди всей накопленной информации вы можете отыскать начало всего. Ту первую песчинку, которая, упав с горы, столкнула другую песчинку, затем камешки, потом валуны, пока на нас не обрушилась вся лавина.
Уотсон застонал.
Уэйганд Деннис, сопровождаемый двумя каменно-лицыми агентами секретной службы, ступил на цементную дорожку, отметив краем глаза неподстриженный газон по ее краям. И не только газон. Дому не помешал бы слой краски, а то и два. С одного из окон свисал покосившийся ставень. Разбитое окно было заткнуто газетой.
Деннис хмыкнул.
– По нынешним временам дом смотрится даже лучше, чем прочие.
Оба агента промолчали.
Он медленно взошел по угрожающе потрескивающим деревянным ступенькам и постучал в дверь, предположив, даже не проверяя, что звонок наверняка не работает.
В приоткрывшейся двери показалось лицо пожилой женщины. Она показалась ему такой же, как и все виденные им пожилые женщины, только соединенные воедино. Ей наверняка без проблем удалось бы получить роль в Голливудском телефильме. Если бы Голливуд по-прежнему снимал такие фильмы. Кто сейчас может себе позволить телерекламу?
– Скажите, здесь живет Марвин Селлерс? – вежливо поинтересовался Деннис.
– Если вы насчет оплаты счетов… – тут же отозвалась она.
– Знаем, знаем. Если бы мы пришли за деньгами, то мистер Селлерс заплатить не может. Но мы не по этому поводу.
– Нельзя выжать кровь из турнепса, – сказала она.
– Вы одарили меня весьма мудрой фразой, – вежливо поклонился он.
Она повернулась и крикнула через плечо: «Марв! Эй, Марв!» и тут же ушла.
Марв подошел к двери и посмотрел на них с подозрением.
– Чего надо?