Девочка, где ты живешь? (Радуга зимой)

Все. Черный! Черный! Трубочист! Черняшка!… Держи его! Эге– гей! Черный, черный!…

Снова кидают снежки, улюлюкают, гонят Гену со двора. За ними бежит Катя.

Лошадь. Возмутительно! Возмутительно! Черт знает!… Пардоне муа, но я просто не в себе, просто не в себе!… У нас в королевском манеже…

Володя. Нда, вот так-то, брат лошадь… Что фыркаешь? Не нравится? Мне тоже не нравится, но ничего, сейчас что-нибудь придумаем. (Хлопает Лошадь по шее, отходит.)

Лошадь. Фу, какая фамильярность! Образованный человек, а похлопывает, «брат лошадь»! Наглость какая!… (Вслед Володе, дискантом.) Я вам не брат!…

Появляется молодая женщина с портфелем. Это учительница Лидия Ивановна.

Володя. Лидочка! Лидия Ивановна! Ты? Откуда?

Лидия Ивановна. Ах, не говори! Только из школы иду, решила заглянуть. У тебя что вечером? Просто голова разламывается.

Володя. Ничего! Свободен!… Умница, как хорошо, что зашла.

Лидия Ивановна. Ну, так приходи. Через часок…

Володя. Хоть сейчас! У меня, правда, Анна-Мария…

Лидия Ивановна. Опять эта Анна-Мария! Да что ж за Анна-Мария такая?… А у меня вот Пирогов! Что за мальчишка!… (Уходит. Володя за ней.)

Катя возвращается за портфелем и брошенной скрипкой.

Катя (Лошади). Вы извините, я побегу, а то они его побьют… Где же Володя?

Лошадь. Одну минутку, девочка! Я должна тебе рассказать, у нас была подобная история с одним вороным…

Из подвала выходит Возница. Он в тулупе.

Возница. Ну? Чего это тут, ну?… Девочка! Ты что за девочка?… Зачем? Где живешь? А, я тебя знаю!… Опять с ней разговариваешь?… Не слушай ты ее, сколько говорить! Чудачка, ей-богу!… Старуха все выдумывает… Небось опять рассказывает про королевскую конюшню! (Передразнивает.) Благороднейших кровей… Фендиментальная память!… Так, что ли?… Главный манеж там еще, да?… Не слушай. Глупости это все. Чес-слово. Просто любит очень выдумывать! Ну-ка, ну-ка, ты, научная фантазия! Не нравится! Правда-то, она глаза колет!… Тпру!…

Катя (страдает). Не надо, не надо так…

Возница. Да я тебе точно говорю! Обыкновенная орловская лошадь, из деревни купленная в позапрошлом годе. Так, нахваталась тут, в городе, кой-чего, опять же кино у нас, понимаешь, рядом с конюшней – все слыхать, когда показывают… Да тпру, кому сказали!

Катя (торопливо). До свидания, я пойду.

Возница. Иди, иди, мы сейчас тоже тронемся… Скучно, понимаешь, вот и выдумывает, благородство разыгрывает…

Катя. Досвидания! (Пятится задом и бежит в ворота.)

Возница. Бывай, бывай!… Ну, королевская конюшня! Трогай! Хи! (Смеется.) И откуда только все так составит, просто черт 8нает что! Захочется, а не выдумаешь этакую консервы… консерваторию!… Но! Поехали!… Манеж! Скажет же!

Картина четвертая

Ей предшествует маленький эпизод на улице. Катя и Гена стоят под фонарем, Катя прикладывает Гене снег под глаз.

Катя. Вот так, вот так, подержи тут.

Гена. Да ладно, ничего, по надо…

Катя. Да подожди, я же знаю, от холодного сразу пройдет, а то синяк будет… Ну идем, а? Ирма хорошая, увидишь.

Гена. Ах, да ну тебя!

Катя. Идем, говорю. (Тянет его за собой.)

И вот прихожая, где свалены горой пальто и шапки. Зеркало. Вынесены стулья и кресла. В одном сидит Катя. Она в школьном платье и валенках, ест бутерброд, запивает лимонадом. Вбегает Ирма, троюродная сестра Кати, десятиклассница. На ней розовое платье и белые туфли. В руках блюдо с пирожными. Когда открывается дверь, музыка и голоса врываются в прихожую. Слышно: «Шампанского, шампанского!»

Ирма (продолжает смеяться, смотрится в зеркало). Ой, умора!… Пирожное дать? На, выбирай, только безе не бери, ладно? Как жарко, просто ужасно!…

Катя (умоляюще). Ирма!

Ирма. Ну что?

Катя. Ну можно, а?

Ирма. Ну вот опять? Я же тебе объяснила, там все взрослые, все десятиклассники, ну при чем тут ты? Все танцуют, говорят всякие вещи… в бутылочку, наверное, будем играть…

Катя. Ну Ирмочка!…