же… Я, долбанный контуженный идиот, как же мог об этом позабыть?!
– «Файзабад-3», ответь…
– Он убит.
С минуту в эфире плавала тишина. Но тот, кто вышел на связь, не собирался отключаться. Видимо, переваривал сказанное или советовался с кем-то?
– А ты кто? – наконец прозвучал в эфире искаженный дешифратором голос.
– Офицер отдела охраны границы старший лейтенант Саранцев. Трубку «Файзабад –3» мне передал перед смертью.
Новая пауза.
– Ты где, «Файзабад-4»?
«Черт, они мне уже новый позывной присвоили. В свои записали!»
– На Сунге.
– Не отключайся. Подожди… Сейчас мы с тобой свяжемся…
Я посмотрел на часы и стал ждать.
Ждал ровно пять минут и начал уже беспокоиться, что в радиотелефоне сядет блок питания. Чтобы скрасить ожидание, успел допить свою водку, налитую на палец толщиной в алюминиевую кружку. Снесарев же успел отлучиться в угол блиндажа, где стояла радиостанция, и ответить еще на один на вызов из Ослиного Хвоста. Вернувшись, он уселся поодаль, кинув на меня любопытный взгляд.
Я догадался, что неведомый мне начальник решил связаться по обычной армейской радиостанции с Сунгом и проверить: существует ли старший лейтенант Саранцев в природе или это хорошо говорящий по- русски «душара» забавляется со взятой на трупе убитого майора радиостанцией?
После этого «моторолла» вновь ожила.
– Слушай приказ «Гиндукуша»!
Тут я невольно подтянулся. Позывной «Гиндукуш» использовал начальник оперативной группы полковник Юрков.
– Точку рандеву знаешь?
«Точкой рандеву» называют место встречи. К гадалке не ходи: «Гиндукуш» говорил о «нейтральном кишлаке», откуда должна была подтянуться неведомая мне разведгруппа.
После того, как Таджикистан перестал быть частью великой империи по причине кончины последней, в приграничье закончилась спокойная жизнь. У погранвойск не хватало сил, чтобы прикрыть извилистый берег Пянджа, и им оставалась только охранять свои заставы. А речка сама по себе не могла сдерживать бандитов и контрабандистов с той стороны, переправлявшихся из Афганистана где на автомобильных покрышках, а где и в брод. В итоге жители приграничных кишлаков, живших по сравнению со своими сопредельными соплеменниками более чем богато, не выдержали регулярных грабежей и начали уходить в глубь республики.
«Нейтральный» кишлак был отрезан от остального Таджикистана могучим хребтом. Оставленный один на один с ожесточенными войной соседями, он снялся одним из первых.
– Место знаю, – ответил я «Гиндукушу».
– Время?
– Приблизительно.
– Возьми пару бойцов и выдвигайся. Поступишь в распоряжение «Файзабада-2». Я с ним свяжусь, предупрежу. Выполнять все его приказания. Выйдешь на него – доложишь. Вопросы?
– Вопросов нет.
– Выполняйте, «Файзабад-4…»
Радиостанция замолчала.
– …Я тебе двоих подготовил, – произнес сидящий в углу Снесарев, – Муззафарова и Кияшева. От сердца отрываю – самые у меня лучшие…
«Как он узнал?»
Снесарев перехватил мой удивленный взгляд и скупо улыбнулся:
– Приказ только что получил. Выделить, так сказать, обеспечить… Мол, выполняешь особое задание командования.
Я вспомнил о сержанте с «точки» Шахты.
– Ты мне лучше Жукова дай. Вместо Музафарова.
– Жукова бери. Но от Музы не отказывайся. Он здесь все тропы знает. Не боись – парень надежный…
– Лады. Как раненых эвакуировать будешь?
Скоро группа с Шахт должна подойти. Они помогут спустить, – ответил Снесарев, – Плюс мангруппу[13] для усиления обещали. Продержимся. Кстати, ты лейтенанта Сидоренко, начальника «Шахт», знал?
– Днем познакомились только. А что?
– Убило его. Сейчас с Ослиного Хвоста сообщили. Он только после училища. Три месяца отслужил. Вот
