– Времени было вполне достаточно. Они рисковали только в первом случае. Если бы документы действительно были в абонентском ящике, находящемся на главпочтамте, то они бы проиграли. Хотя я думаю, что они и здесь контролировали ситуацию. Наверняка за Иваном следили, и если бы он что-нибудь вынес с собой, его могли бы застрелить или просто арестовать, отобрав документы. Пока мы проверяли ящик на главпочтамте, они прошарили два других отделения и, не обнаружив там ничего их интересующего, заложили в один из них бомбу и просто ждали, когда Иван достанет кейс и занесет его в машину, где я сидел.
– А зачем им надо было это делать – убивать тебя? – спросил Глеб.
– Как говорят, есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблем, – улыбаясь, разъяснил Потапов. – А я очень проблемный для них человек.
– И все же непонятно, – продолжал сомневаться Глеб, – ты же сам говоришь, что шансов победить мало, козырей у нас практически нет. Можно было не торопиться со вторым громким заказным убийством одного из акционеров «Сатойла».
– Ну, во-первых, эти ребята действительно считают себя крутыми, а значит, должны действовать жестко и решительно, подавляя наш мятеж и доказывая, что они такие и есть, – ответил Потапов. – А во- вторых, видимо, информация Закосова, дошедшая к нам через Ганошникова, действительно представляет какую-то угрозу для них. Возможно, это и есть тот козырь, попадание которого в наши руки было бы очень нежелательно для наших врагов.
– А может, это все обыкновенная туфта: нет никаких материалов и никакого ящика и этот Ганошников просто напутал что-то? – задался вопросом Панкратов. – А фээсбэшники, узнав эту информацию, просто умело использовали ее для своих целей…
– Все может быть, – махнул рукой Потапов. – Чего сейчас гадать. Сейчас надо приложить все усилия и разобраться, является ли это фактом или это просто ложный ход.
– Как ты собираешься это делать? – спросил Панкратов.
Сергей развел руками.
– Пока ничего оригинального я предложить не могу. Пойдем по проторенной дорожке. Завтра попытаемся выйти на родственников убитого майора Закосова.
Потапов поднялся на третий этаж панельной пятиэтажки и, подойдя к одной из дверей на лестничной клетке, нажал кнопку дверного звонка.
После недолгого ожидания дверь отворилась, и на пороге появилась невысокая темноволосая женщина лет тридцати пяти – сорока. Из одежды на женщине был неброского синего цвета халат, на ногах – домашние тапочки. Короткие волосы были примяты с одной стороны, как будто бы женщина только что встала с кровати. Под глазами виднелись темные круги. Взгляд больших темных глаз был одновременно настороженным и усталым. Весь облик хозяйки квартиры говорил о потрясшем ее недавно горе.
– Здравствуйте, – произнес Сергей. – Моя фамилия Потапов, это я сегодня звонил вам утром.
– Проходите, – женщина посторонилась, пропуская Сергея в прихожую.
Сергей переступил через порог квартиры, оказавшись в начале длинного коридора, по бокам которого были видны дверные проемы, ведущие в комнаты.
В момент, когда Сергей оказался в прихожей, в коридор вышла молоденькая девушка лет пятнадцати, одетая в джинсы и темный свитер. Ее темно-русые волосы были собраны сзади в не слишком длинную косу. Девушка хмуро и оценивающе посмотрела на вошедшего Потапова, потом на мать.
– Оля, иди в свою комнату, – сказала женщина, впустившая Сергея.
Дочь еще раз оценивающе посмотрела на визитера и, не слишком довольная предложением матери, ушла.
– Проходите в зал, – произнесла женщина.
Потапов пошел в зал и по молчаливому указанию хозяйки уселся на диван. Огляделся по сторонам.
Мебели в комнате было немного, и она отнюдь не дорогая, закупленная явно еще при социализме. Из современных вещей здесь были только широкоэкранный телевизор и видеомагнитофон, стоящий на нем.
В комнате было очень чисто убрано и… как-то пустынно, словно после смерти хозяина квартиры в эту комнату заходили только для того, чтобы убраться или взять какие-то вещи.
Хозяйка пристроилась в кресле напротив дивана и выжидательно посмотрела на Потапова.
– Валентина Григорьевна… Если не ошибаюсь, вас именно так зовут?..
– Да, вы не ошибаетесь, – холодно ответила женщина. – А вы, позвонив сегодня, представились депутатом городской думы.
– Да, конечно, вот мое удостоверение. – Сергей вынул из кармана корочки и намеревался было протянуть их вдове Закосова, но та лишь покачала головой:
– Не надо. О чем вы хотели со мной поговорить?
– Я хотел поговорить о вашем муже, покойном майоре Закосове.
– Я бы удивилась, если бы вы пришли поговорить со мной о моем здоровье, – иронично ответила собеседница Потапова. – Все вдруг стали интересоваться мужем после его смерти. Вы уже четвертый визитер за последние несколько дней. Сначала пришли двое сослуживцев, посмотрели вещи, задали какие- то странные вопросы и ушли. Затем появился какой-то майор, тоже представился сослуживцем и долго пытал меня вопросами, ответов на которые у меня нет. Теперь вот пришли вы. Вы, наверно, тоже из ФСБ или имеете к ней какое-то отношение.
– Нет, вы ошибаетесь, – ответил Потапов. – Я не имею к этой организации никакого отношения.
– Я почему-то так и подумала, – ответила женщина. – У вас какое-то странное потухшее выражение лица, и манера ведения разговора не похожа на ту, в которой обычно ведут беседу представители этой структуры. Работник спецслужбы пытается понравиться, влезть в доверие, расположить к себе собеседника и одновременно выведать у него все, что ему необходимо. А вы даже не пытаетесь этого сделать.
Потапов едва заметно усмехнулся одними губами, глядя в глаза женщине:
– Я бы очень хотел понравиться и выведать все, что вы знаете на интересующую меня тему, но, видимо, у меня уже нет сил. Я уже сутки не спал. За это время произошло много событий, трагичных для меня. Вчера я потерял одного из своих лучших друзей. Его убили, взорвав у меня на глазах.
Потапов замолчал на секунду, проглотив комок в горле, и продолжил:
– Так получилось, что вашего супруга убили, когда он шел на встречу со мной.
Похоже, это был неудачный ход Потапова. Упоминание о гибели мужа в привязке к Потапову вызвало в душе у женщины волну негатива в отношении Сергея. Она молча, хотя и с трудом, подавила эту вспышку гнева и холодно спросила:
– Зачем же вы пришли сюда, в дом человека, которого, возможно, и убили-то из-за вас?
– Но это не так, – произнес Потапов. – Я не знал его при жизни, я даже не видел его. Мы лишь поговорили по телефону и договорились с ним о встрече. Он что-то хотел мне сообщить. Но не смог этого сделать. Думаю, что это именно та информация, из-за которой убили и моего друга. Я думаю, ваш муж был бы благодарен вам, если бы вы помогли мне.
Злость, кипевшая в женщине, наконец-то прорвалась.
– Да откуда вы знаете, был бы он благодарен или нет?.. Что вы вообще о нем знаете?! О нем вспомнили тогда, когда его не стало. А при жизни, например, никто из сослуживцев и слышать не хотел о его проблемах – о том, что он уже много лет стоял в очереди на новую квартиру. Когда полгода назад нашей дочери потребовалась срочная дорогая операция, никто из его части палец о палец не ударил, чтобы устроить ее для лечения в гэбэшную больницу. И мужу пришлось собирать деньги на операцию, влезая в долги. И вот теперь вы все забегали, все интересуетесь какими-то документами и даже его банковскими счетами. Какие там счета! Мы ведь едва сводили концы с концами.
– Извините, – проговорил Потапов смущенно, – я не имел в виду никакие банковские счета. Я бы хотел узнать: не говорил ли вам майор о каких-то документах, касающихся нефтяной компании «Сатойл»? По крайней мере, именно об этом мы с ним говорили по телефону. Может, вы слышали от своего мужа о каких- то тайниках, где он хранил документы. В отличие от предыдущих людей я могу хорошо заплатить вам за эту
