-- Ой, я совсем забыла вам об этом сказать, Юленька! -- обрадованно заговорила, словно опомнилась Вера. -- Был же Миша сегодня здесь, в клинике, конечно же был. Уехал, но скоро опять подъедет сюда же. Он вам еще не звонил разве?
-- Нет не звонил. Хорошо. Я выезжаю.
-- До встречи. -- попрощалась Вера.
-- Спасибо, что позвонили, -- сказала Юля.
Василий Федорович нажал нужную клавишу на автоответчике и остановил пленку.
-- Что делать? -- отчаянно произнес он.
-- Прежде всего, не паниковать, -- обдумывая что-то про себя, сказала Юсман.
-- Все пропало. Все оказалось бессмысленно, -- говорил профессор, сидя за кухонным столом, облокотившись на него руками. Ладонями, он крепко стискивал свою голову.
-- Судя по тому, как объяснился Порядков, с тех пор, как Юля, мы теперь знаем, уехала в кли-нику, прошло, надо полагать, -- рассуждала Виктория, -около часа. Мы еще можем успеть! -- подытожила она свои измышления. -Значит так: ты сейчас же идешь в машину, чтобы не потратить время на излишние разговоры, а я... коротко объяснюсь с Порядковым по поводу нашей срочной отлучки, -- профессор продолжал сидеть за столом все так же стискивая ладонями голову. -- Быстро же, Василий Федорович! Не заставляй меня подумать о тебе хуже, чем ты показал себя сегодня, -- профессор посмотрел Виктории в глаза. -- У тебя нет выбора, -- твердо сказала она.
Не через долго, Юсман и Василий Федорович мчались в автомобиле в клинику.
-- Что ты сказала Порядкову? -- по дороге спросил Василий Федорович. Он крепко ухва-тился на очередном повороте в свое сидение, чтобы не свалиться набок.
-- Я сказала ему, что Юля нас ждет у швеи и мы сейчас привезем ее, -скороговоркой ответила Юсман, потому что ей трудно было отвлекаться от дороги.
Скоро они подъехали на место и припарковали автомобиль неподалеку от входа во двор клиники. Возле металлических ворот было пустынно -- ни одной машины.
-- Пока еще мы успеваем. Юля, наверняка уже здесь, но Ворбия со своими людьми еще нет, -- определила Виктория, внимательно рассматривая из машины видимое пространство переулка вокруг.
Не сговариваясь, но одновременно молча они вышли из машины и, пробежавшись вдоль кирпичного забора, увенчанного колючей про-волокой, прошли во двор клиники сквозь прощелину в ней до конца закрытых ворот.
-- Но сюда может войти и Ворбий! -- пугливо прошептал профессор, указывая на приоткрытые ворота.
-- Правильно, Василий Федорович. Хоть и не велико препятствие, но надо ворота закрыть.
И они заперли ворота на прочный металлический запор, которым они были оборудованы.
-- Все-таки над ними колючая проволока. Какой ни какой, а тыл, -подытожила Юсман.
Когда Юля подъехала в клинику и снова ока-залась в противном ей фойе, то там ее уже поджидала жена Ворбия.
На Вере, все так же, как и в прошлый раз, когда Юля посетила клинику вместе с Мишей, был одет белый халат, а на голове топорщилась такая же, белая, стойко накрахмаленная шапочка.
-- Юленька! -- приветливо улыбаясь, воскликнула не громко Вера. -- Ты одна? -- мягко поинтересовалась она.
-- А Миша еще не подъехал? -- в свою очередь спросила Юля.
-- Нет. Я думаю, скоро подъедет. Так ты од-на? -- снова настойчиво повторила вопрос Вера.
-- А с кем же мне еще быть, -- грустно ответила Юля.
-- Хорошо. Пройдем на верх, -- заботливо предложила Вера.
По ступенькам они поднимались молча и ко-гда вышли на площадку третьего этажа, Юля стала было, по памяти прошлого посещения клиники, подниматься выше, на четвертый этаж, как Вера -- остановила ее.
-- Юленька! -- окликнула она. -- В начале нам нужно сюда, зайти в лабораторию, -- и Вера вежливо указала рукой на приоткрытую дверь, которая вела с площадки в коридор третьего этажа.
-- А зачем? -- удивилась Юля.
-- Так надо, Юленька, -- ласково улыбаясь, пояснила Вера.
-- Хорошо. Раз надо -- идемте, -- согласилась Юля.
Она вернулась со ступенек, опустилась на площадку, и вместе с Верой, которая теперь выступила ведущей впереди, прошла, по такому же длинному коридору как и на четвертом этаже, в лабораторию клиники.
Помещение лаборатории было очень ярко освещено: и от белизны стен, пола и потолка у Юли, без привычки, немного защемило в глазах, но постепенно, ее зрение успокоилось и Юля присела на предложенный ей стул.
Потом, некоторое время, она смотрела на Веру, которая что-то делала в своей стихии.
Юля почувствовала усталость и, чтобы немного передохнуть, закрыла глаза, откинувшись на спинку стула. Ей, за последнее время, пока отец прибывал в этой клинике, впервые было приятно расслабиться и душою и телом, и в мыслях.
Нет, она не спала, сейчас, даже ощутимая тяжесть тела не мешала ей и не раздражала, а наоборот, доставляла какое-то необъяснимое удовлетворение, заслуженное присутствие. Дышалось легко, чувства больше не ежились в груди, они -- парили как лепестки невесомые. Так обычно себя ощущает изрядно вымотанный человек, неожиданно получивший полное удовлетворение, получивший желаемое.
Сквозь приятный дрейф своих чувств и мыслей, Юля почувствовала, как у нее будто оголяют плечо, потом, она ощутила прикосновение свежей влаги к плечу, чье-то близко дыхание и резкий, что-то напоминающий, запах.
Медленно, она открыла глаза и вдруг увидела наклонившуюся к ней Веру со шприцем в руках, из которого прыснула уже на пол ниточка какой-то жидкости!
-- Тихо, Юленька, тихо, -- приговаривала Вера, прицеливаясь уколоть Юлю в оголенное плечо.
-- Да что такое! -- возмущенно оттолкнула Веру от себя вскочившая на ноги Юля. -- Что вам нужно?! Что вы хотели делать?! -- потребовала немедленных объяснений она и сердце у нее усиленно застучало в груди. Юля ничего не понимала и терялась в догадках.
-- Юленька! А-я-яй! -- покачала головой в знак неодобрения Вера. -- Я только хотела тебе сделать укол. Он совершенно безвреден и безболезненен.
-- Что за укол, зачем?! Я себя хорошо чувствую! -- сказала Юля и отпятилась на один шаг к выходу из лаборатории. Она не отводила глаз от Веры, теперь испуганная ее неожиданным поведением.
-- Да пойми же ты, глупенькая, тебе всю ночь придется не спать, а ты такая усталая, уже сейчас дремлешь. Укол тебя взбодрит и придаст тебе сил. Давай-ка, иди сюда, я его сделаю. -- Юля, молча, отрицательно помотала головой по сторонам в знак несогласия. -- Юля, надо сделать, -- продолжала уговаривать Вера. -- Не хочешь в плечико, приляг на кушетку, сделаем в мягкое место, -- улыбнувшись, предложила она.
-- Мне не надо делать никаких уколов, это не может входить ни в какие ваши инструкции! Оставьте меня! -- сопротивлялась Юля.
-- Не хочешь? -- неожиданно переменившись в лице, злобно сказала Вера. -- Я все равно его сделаю, сучка!
Юля бросилась к двери, но дверь оказалась запертой. Тогда Юля прижалась к двери спиной и впилась глазами в медленно приближающуюся к ней Веру, которая осторожно делала шаг за шагом со шприцем в руках.
-- Стой смирно, -- приказывала Вера. -- Те-бе будет хорошо, очень хорошо. Сдохнешь, сучка сейчас все равно же, -- не выдержавши, истерично, выкрикнула она. -- Я буду жить вместо тебя! Слышишь! Я!!
Юля метнула беглый взгляд по сторонам, оценивая, что ей делать.
И тут, когда Вера уже подошла совсем близко и остановилась в паре шагов, Юля молние-носно нагнулась, ловко схватила стоявшую у двери небольшую лавку за ножки -- и изо всех сил рванула ее с места, резко продвинула эту лавку под ноги остановившейся Веры и лавка жестко ударила Веру чуть пониже колен, сшибла Веру с ног и та, как подкошенный манекен, упала через лавку и, ударившись головой о пол,
