— Все отпечатки на оружии принадлежали Проктору.
— Да, но их было больше, чем достаточно. А вот на курке, где должен быть его указательный палец, отпечатка нет. Отпечаток этого пальца остался на рукоятке. Проктор даже не знал, как обращаться с оружием. Он держался за рукоятку всей пятерней.
— Какого черта мы не заметили этого!
— Спокойно, дружище. Это было слишком просто, чтобы кто-нибудь обратил внимание.
Лонг беспокойно заерзал на сидении.
— Если ты прав, мы можем взять Терлея.
— Они могли его так напугать, что он никогда ничего не скажет.
— Вряд ли они смогут напугать его так, как мы.
— Что ж, попробуй, займись им.
— Ну и хитер ты, сукин сын. Думаю, что ты прав.
— Я прав, но сделай мне одно одолжение.
— Говори.
— Я занимался этим парнем с самого начала. Он знает меня и я хочу, чтобы он узнал меня еще лучше. Я хочу быть человеком, который освободит гаденыша для великих дел.
— Слушай, Джил, твое дело...
Джил оборвал его холодным и спокойным замечанием:
— Я именно тот, для кого все делается. Это по-прежнему именно мое дело.
— Да, именно твое, — согласился Лонг.
Берк отпустил ручной тормоз, включил мотор и отъехал от обочины. Идущая впереди машина свернула за угол, высадила пассажира и поехала дальше. Джил выбрал место для стоянки и выключил огни.
У Марка Шелби пересохло во рту. Дыхание ярости и страх высушили его губы в пергамент. Разбитые костяшки пальцев заныли, когда он стиснул пистолет. Шелби чувствовал, как колотится сердце.
Он заметил одинокую фигуру, вышедшую из машины и направившуюся к ломбарду. Нетерпение разъедало его, как рак. Несколько минут он находился в тени грузовика, поджидая, но парень не показывался, и он вновь выглянул на улицу. Через залитое дождем стекло было плохо видно, но он уловил что-то знакомое в позе, в развороте плеч и жесте, которым тот поправил шляпу.
Шелби узнал его и к горлу моментально подступила тошнота. Он задохнулся, глаза заслезились, когда он решился и, как сумасшедший, пересек безлюдную улицу, сжимая маленький пистолет, готовясь уничтожить два главных препятствия своим планам.
Шелби распахнул дверь и издал хриплый крик, когда заметил, что глаза Терлея раскрылись от ужаса. В следующий миг он нажал курок, стреляя Берку в спину. Но тот, увидев ужас в глазах Терлея, бросился на пол — сработал инстинкт самосохранения.
Пуля угодила Терлею в грудь, на рубашке проступило кровавое пятно и, уже мертвый, он рухнул на пол.
Шелби посчитал, что уже избавился от Берка, который замешкался, вытаскивая пистолет из кобуры, но прежде чем смог нажать на курок, сзади раздался гром и Шелби почувствовал сильнейший удар, переламывающий позвоночник, удар, дошедший до его сердца. Фонтан крови хлынул изо рта и залил весь пол, куда упало его тело.
Элен закрывала лицо ладонями, а Берк смотрел в глаза, излучавшие такую ненависть, что, казалось, Лонг готов заодно прикончить и его.
Лонг и в самом деле едва сдерживался, чтобы не убить его. Наконец, он убрал пистолет в кобуру и стал наблюдать, как Берк поднимается на ноги.
— Грязный недоносок! — прошипел Лонг. — Паршивый грязный недоносок!
Берк глядел на него, ничего не отвечая.
— Ты сделал меня марионеткой. Ты сделал из меня то же, что они из Корригана. Ты все рассчитал и заставил меня принять участие.
В глазах Берка не было ни нерешительности, ни испуга. Они были столь же холодны, как и у Лонга, но голос звучал по-другому.
— Ты утверждал, Билл, что в таких делах случайных совпадений не бывает. Только что ты был свидетелем одного.
— Нет, старик, — голос Лонга звучал устало, капитан выглядел расстроенным и постаревшим, — все равно ты мерзавец, грязный паршивый недоносок. Я давно подозревал это, но до сих пор не был уверен.
— Наверное, сейчас я доказал тебе это.
— Можешь испытывать меня, как угодно, но ты мне ничего не докажешь. Хитер ты, чертовски хитер. — Он смотрел на Берка с нескрываемым восхищением.
— Разве я пытался?
— Еще бы! Впрочем, какая теперь разница?
— Наверняка никакой.
— Тогда позвони Ледереру и его команде. Пусть они все очистят, а мы поедем. — Лонг скорчил кислую
