что поменьше, лениво поднялся, подошел ко мне и заявил:
— Мы закрываемся, приятель, никаких посетителей. Я ничего не ответил, тогда он взглянул мне в лицо и ткнул пальцем в сторону своего напарника. Это был огромный детина.
— Мы не хотим неприятностей, дружище.
— Я тоже, парнишка.
— Тогда выметайся вон!
— Катись отсюда сам.
Громила замахнулся, но я врезал ему в грудь так, что он шлепнулся на свой стул, как кусок сырого теста. Пока другой примеривался для удара, я расквасил ему физиономию и оставил жалобно скулить у стены.
В баре стихли все разговоры. Посетители обернулись на нас. Они с интересом ожидали продолжения. Тем временем здоровяк поднялся.
Во внезапно воцарившейся тишине кто-то негромко произнес:
— Ставлю десять к одному против Сладкоежки. Кто-то торопливо его перебил:
— Ставлю пять на Сладкоежку.
Все посмотрели в дальний угол бара на маленького нелепого человечка, какого-то сморщенного и неопрятно одетого. Кто-то рассмеялся.
— Перчик что-то знает.
— Я всегда что-то знаю, — ответил тот.
Мне опять удалось атаковать его первым. Но удар получился не очень сильным. Громила ответил, и как частенько бывало за последние семь лет, я вновь ощутил лицом липкую грязь на полу и почувствовал сильную боль в костях.
Пока все смеялись и одобрительно покрикивали, Сладкоежка принялся добивать меня. Почти теряя сознание, я нашел в себе силы ударить его в живот. Он скорчился, как если бы весь мир обрушился ему на плечи, его глаза полезли на лоб. Здоровяк ждал, пока пройдет жуткая резь в желудке. Когда она немного утихла, он выхватил из-за пояса длинный нож, но и мне пришел на помощь верный сорок пятый.
Странный маленький человечек в углу проговорил:
— Я оказался прав.
Парень, который заключал пари, заявил:
— Говорил же, что Перчик что-то знает. Верзила поднялся с пола и буркнул:
— Без обид, Майк. Это моя работа. Ко мне приблизился владелец бара:
— Все, как в старые времена, Майк.
— Тебе надо заняться обучением своей охраны, Бенни Джо.
— Да, мальчикам нужно чаще тренироваться.
— Но не с моей помощью.
— А вообще ты сегодня паршиво дрался. Я уже подумал, что Сладкоежка одолеет тебя.
— Но не тогда, когда у меня пистолет.
— Кто знал! Ты всегда бываешь таким ловким? Я слышал, что Гэри Мосс однажды начистил тебе лицо, старина Майк.
Посетители бара вопросительно уставились на меня.
— Они что, меня не знают, Джо?
— А с чего бы им тебя знать? Ты изменился до неузнаваемости. Как насчет того, чтобы убраться отсюда?
— Я что-то тебя не узнаю, Джо. Не говори мне, что ты меня выгоняешь.
— Именно так, дружище. Мне не нравятся стареющие крутые ребята вроде тебя. Катись-ка отсюда по- хорошему, иначе придется вызвать полицию.
Пока он говорил, я не мог отвести глаз от маленького неряшливого толстячка, поставившего на меня против Сладкоежки. Я совершенно точно встречал его раньше, но когда и где?..
— А как ты собираешься это сделать? — удивился я. — Ведь у тебя нет никого, кто мог бы остановить меня.
Игра должна была закончиться в стиле добротного вестерна с пальбой и перевернутыми столами. Он почти вытащил свой двадцать пятый, но тут же опять превратился в старину Джо, для которого пистолет всегда был слишком тяжел. Я без труда отобрал у него оружие, разрядил и отдал обратно.
— Не стоит торопиться умереть без особых причин, Джо.
Неожиданно в баре ко мне обратился странный человек:
— Ты не узнаешь меня, Майк? Я отрицательно покачал головой — Лет десять — пятнадцать назад — перестрелка в Корригане.
Я не мог вспомнить его и снова покачал головой.
— Я был корреспондентом “Телеграмм”. Меня зовут Бейлис Хенри, но многие называют меня Перчиком. Ты тогда сцепился с Кортесом Джонсоном и его сумасшедшей компанией из Ред-Хук.
