работает в нашем заведении уже десять лет, да и вообще всю жизнь прожил в нашем квартале. Шпуд на такое никак не способен.
- Я никого из вас не подозреваю, Ральф. Я всего лишь навожу необходимые справки. А ты случайно не помнишь ту рыжую женщину, которая подсела к нашему столику?
Ральф недоуменно пожал плечами и заметил:
Кто же обращает внимание на рыжих? Они тут десятками толкутся. Нет, я не в курсе.
- Но эта женщина, оказывается, помогала мне сесть в такси и даже заплатила за меня таксисту сразу за всю поездку. К тому же она не из ваших завсегдатаев.
- Если она не подсаживалась к стойке, я вообще мог ее не заметить.
- Позови Шпуда.
- Прямо сейчас? - Ральф укоризненно покачал головой. Было видно, что ему неприятно. Тем не менее он прошел в конец стойки, заглянул в подсобку и поманил там кого-то.
Через минуту оттуда появился седой официант в засаленном фраке. Увидев меня, Шпуд улыбнулся и выжидающе замер. Он узнал меня, только взглянув еще раз, и вопросительно уставился на Ральфа. Бармен передернул плечами и кивнул в мою сторону.
- Вы помните меня, Шпуд?
- Да, сэр.
- И помните компанию, в которой я сидел в тот вечер?
Шпуд слегка повел плечом.
- Плохо... Очень плохо. В тот вечер было слишком много народу, просто ужас.
- Но ведь у вас были причины хорошо запомнить именно нашу компанию. Пусть даже за другими столиками сидели более значительные посетители. Я имею в виду то скандальное дело.
Я замолчал и внимательно посмотрел на него. Шпуд смущенно переминался с ноги на ногу.
- Вообще-то я уже и сам об этом подумывал, - наконец сказал он, еще больше смущаясь.
- Так кто же там был?
Некоторое время он смотрел на меня неподвижным взглядом, после чего сообщил:
- Попи, Эдна, потом еще заявился Майлс Генри с двумя картинами, на которых был нарисован Попи. И он их купил. А потом посмотреть на них к вашему столику подошли еще другие.
- Картины я и сам помню. Но это, кажется, последнее, что я запомнил.
Было совершенно ясно, что седой официант не поверил ни единому слову. Прищурив глаза, он смотрел на меня с откровенным недоверием.
- Как вам показалось в ту минуту, трезв я был или пьян?
- У меня тогда совершенно не было времени присматриваться к каждому посетителю, а люди, когда целый вечер пьют спиртное, конечно, не становятся трезвее. Глянешь на них раз-другой - и ладно, а то и сам начнешь пить. Как ни откроешь газету, так каждый день: пьяный водитель задавил пешехода, или кто- то под газом убил жену, а то и ребенка... А что касается вас, то я, к сожалению, ничего не могу припомнить. Позднее, правда, мне пришло в голову, что вы были пьяны, но вели себя спокойно, а это как раз тот случай, когда пьяного надо опасаться больше всего. Выпей вы еще немного, вы бы наверняка взорвались. Я уже имел дело с людьми такого сорта, так что теперь я всегда начеку. А потом вы действительно напились, и напились основательно, так что даже на ногах не держались. И все над вами потешались.
Речь Шпуда оказалась довольно длинной, хотя и не очень связной, поэтому мне пришлось некоторое время поразмыслить над следующим вопросом.
- Кто это 'все'?
Он снова неопределенно пожал плечами.
- Как можно что-нибудь сказать, когда у столика толпится столько народу?
- Но вы их знаете?
- Стэн-Карандаш ушел в другой ресторан, что-то там связанное со ставками. Попи и Эдна к концу были у шефа. Потом вокруг вас были какие-то люди, я их даже не знаю. Так ведь часто бывает во всех ресторанах приходят с одним, а потом рассиживают совершенно с другим.
- А кто за все расплачивался?
- Каждый за себя. У всех лежали перед собой деньги, у вас тоже.
- А вы не припомните рыжеволосую женщину, у которой сумочка похожа на футляр от бинокля?
- Конечно, помню, - ответил Шпуд, не задумываясь.
Я не стал его перебивать, а дал ему все хорошенько вспомнить.
- Эта женщина выглядела роскошно и буквально висела на вас. А потом, когда мы стали закрываться, она повела вас к такси.
- А кто она такая, вы знаете?
Я почувствовал стеснение в груди, и во рту сразу пересохло. Как можно более спокойно я еще раз настойчиво спросил:
- Кто она такая?
Стеснение в груди тут же исчезло и я чуть не выругался, когда он, пожав плечами, ответил:
- Понятия не имею. Я видел ее первый раз.
Я вытащил из кармана четыре доллара и дал им обоим по два.
- Ну что ж, спасибо и за это. Но если увидите эту женщину, звоните сразу мне. Телефон в справочнике.
Ральф небрежно кивнул, а Шпуд на секунду задумался, поигрывая деньгами, а потом решительно заявил:
- Мистер Реган!
- Да?
- Я думаю, вы не могли убить того человека.
- Почему?
- Я ведь всю жизнь имею дело с пьяными и прекрасно знаю, когда и на что они способны. В том состоянии вы бы и прицелиться не смогли как следует.
- То же самое я пытался растолковать присяжным, Шпуд.
Но у него, похоже, было еще что-то на душе и он не знал, как бы ему лучше сказать. Наконец он выдавил приглушенным голосом:
- Мне довольно часто доводилось встречаться с коррупцией в полиции, мистер Реган, и я ненавижу таких полицейских...
- Ну и дальше?..
- Вы брали у Маркуса какие-нибудь деньги?
- Конечно, нет! Мне их просто кто-то подсунул.
На лице Шпуда мгновенно появилась улыбка.
- А какого ответа вы ждали от меня? - поинтересовался я, глядя ему в глаза.
- О, я сразу же заметил бы, если бы вы солгали. И теперь я обязательно позвоню вам, если увижу ту женщину.
Я поблагодарил его, подумав, что друзей можно найти в самое неожиданное время в самом неожиданном месте.
Я проводил Шпуда взглядом, когда он медленно побрел обратно в заднюю комнатку, и направился к подземке.
2
Мы с Джорджем Лукасом выросли вместе на одной улице, и все говорило о том, что раньше или позже он превратится в настоящего гангстера. Но неожиданно он крепко задумался над своей жизнью и, видимо, пришел к выводу, что риск и издержки профессии гангстера слишком велики. Тогда он бросил такую жизнь и пошел учиться. Хотя учеба и не давалась ему, он приложил все свои способности и максимум усилий и сделался адвокатом. Но вид у него как был, так и остался бандитский, да и вел он себя иногда, как настоящий бандит.
Лукас знал гораздо больше юридических уловок, чем все его собратья-крючкотворы вместе взятые, а когда ему выпадала возможность залепить оплеуху районному прокурору, он даже брался за ведение дела бесплатно.
Когда я возник в его конторе, он улыбнулся мне загадочной улыбкой и проронил:
- Я так и знал, что ты обязательно объявишься у меня.
