Я поднял пистолет и заставил его заглянуть в черную дыру.
И он заглянул. И он увидел, как взводится курок, и почувствовал запах пороха и крови в комнате. И тогда он сказал:
- Он пошел за.., этой штукой.
- Куда?
Я знал, что он не врет, потому что страх вновь вернулся к нему, и он беспомощно развел руками. Страх был слишком велик, запах крови слишком силен, и он не мог врать.
Я подошел к нему поближе и заставил его повернуться.
- Посмотри на этого, Он машинально взглянул на труп на полу, тот, у которого ничего не осталось от лица. И тогда я размахнулся и с такой силой огрел его пистолетом по голове, что из рассеченного виска фонтаном брызнула кровь. Он без звука упал, да так, что чуть не поцеловал безлицый труп, лежавший у радиатора.
Тогда я вернулся к Карин и спросил:
- Очень больно было?
- Да нет.., нет. Они.., они выжидали.
- Ты можешь идти?
- Могу попробовать.
- Давай я попробую тебя донести.
- Да нет, я уж сама как-нибудь.
- Понимаешь, нам надо отсюда валить. Еще не все кончилось.
Она осмотрела себя и села, спустив ноги на пол. Лицо ее перекосила было гримаса боли, но тут же и исчезла.
- Подожди минутку, - сказал я ей. Зарядив 'люгер', взятый у одного из лежавших на полу, я дал его ей в руки, сам побежал наверх, выбрался через окно и по пожарной лестнице поднялся на крышу, где оставил свой плащ. Схватив его, я бросился обратно.
Женщины, они все одинаковые. Могут спокойно смотреть в лицо смерти, но публично обнажиться - никогда. Она стыдливо улыбнулась, когда я помогал ей завернуться в мой плащ, и вслед за мной спустилась по лестнице. Мы вышли через подъезд типографии и оставили дверь незапертой, чтобы другим не пришлось себя слишком утруждать. Я нашел телефонный автомат и набрал номер Шаффера. Как только я представился, нас тут же соединили.
- Ирландец, ты где? - спросил он.
- Под Бруклинским мостом, у типографии Морта Гильферна.
- А-а, это место мы знаем.
- Тогда поспешите. Здесь двое убиты и один без сознания ждет вашего приезда.
- Это все твоя работа?
- Да уж, дружище, я постарался. Есть и новости.
- Какие же?
- В данный момент я увожу отсюда Карин Синклер.
- Ну, Ирландец, черт бы тебя побрал, ты просто бестия...
Но я его оборвал:
- Вы сами меня просили заниматься самостоятельно, и я выполнил вашу просьбу.
Он продолжал ругаться, я повесил трубку. Не так легко было дойти до перекрестка, где мне удалось взять такси. Раз десять мы, останавливались, и она отдыхала, а я все время ее поддерживал за талию. Моя рука чувствовала под плащом ее теплое тело, крупное и красивое, как раз в моем вкусе; всякий раз, когда она напрягалась, я знал, что это от боли, и, казалось, сам ощущал ее страдания.
Мы доехали на такси до отеля 'Улси-Левер' и, ловко разыграв забавную сценку, прошли через вестибюль. Ее волосы намокли от дождя и мокрым занавесом закрывали лицо, она смеялась, и я первый раз в жизни слышал ее смех. Педераст бросил на нас довольно противный взгляд, но тут же отвернулся к коммутатору и не видел, как мы садились в лифт.
Мы поднялись, я завел ее в свою комнату и уложил на кровать. Потом я ее раздел, отбросил в сторону и плащ, и больничную рубашку. На бинтах были следы крови, и когда я прикрыл ее простыней, она закрыла глаза и личико ее исказила гримаса боли.
Она была очень красива обнаженной. И не заметить этого было просто невозможно. Я не мог смотреть на нее долго, не осмеливался прикоснуться к ней и просто цепенел от ярости при мысли, что кто-то уже смотрел на нее в таком виде.
- Ты можешь меня здесь подождать? Она открыла глаза и снова улыбнулась.
- Хоть всю жизнь, - ответила она. - А как тебя зовут?
- Ирландец.
- А другого имени у тебя нет?
- Райен.
- Ну и что ты собираешься теперь делать, Ирландец?
- Не хочу тебе сейчас рассказывать. Спи.
- Хорошо.
Я поправил ей подушку.
Итак, где-то в городе есть еще один человек, который должен умереть. Он еще не подозревает об этом, но он будет убит. Я знаю, что за 'штуковина' имелась в виду, и знаю, куда он за ней пошел.
И теперь обойдусь без посторонней помощи.
Не открывая глаз, она сказала:
- Ирландец...
- Да, дорогая.
- В этой капсуле.., описание.., местоположение этих.., ракет.., другого экземпляра не существует...
- Ну?
- Чтобы снова все исследовать'., уйдет не меньше.., полугода. Это.., будет слишком поздно. Я.., просто не могу.., сказать нашим сотрудникам...
- Примерно так я и думал. Но ты не волнуйся. Она счастливо взглянула на меня:
- Не буду.
Глава 7
Я любил такие ночи. Тишина, дождь - как раз по мне, как хорошо скроенная одежда. Я остановил такси, из которого только что вышла парочка, сел в машину и попросил отвезти меня на угол той улицы, где жил Флай. Когда мы проезжали мимо Парамаунта, я посмотрел наверх и сверил часы. Начало второго.
Дождь припустил с новой силой, что есть мочи барабаня по крыше такси. Щетки работали с невероятной скоростью, но не справлялись. Я дал шефу доллар, вылез и, подождав, пока машина отъедет, пошел дальше сам в полном одиночестве. В такую погоду не то что идти по улице, но даже нос высунуть, чтобы поймать такси, и то никто не захочет. Это-то мне как раз и было нужно.
Флай жил на первом этаже большого уродливого особняка, одного из тех зданий Нью-Йорка, которые как больные зубы высятся на его ровной челюсти. Вдоль обочины цепью стояли пустые автомобили, некоторые из них скорее напоминали груду мусора, некоторые - дорогие, новые модели - владельцы постарались припарковать как можно ближе к дому.
Я шел по противоположной стороне улицы, присматриваясь к нужному дому, прошел мимо, потом вернулся и перешел дорогу. Я прекрасно понимал, что представляю собой отличную мишень для всякого, кто скрывается у окна или под крышей, но все же решил рискнуть, так как времени принять все меры предосторожности у меня не было. Подойдя к дому, я не стал терять ни секунды: перемахнул в два шага через несколько ступенек, мгновение переждал в тени и нараспашку открыл дверь парадного. Прислушался: ничего, кроме шума дождя, не было слышно. Вторая дверь была уже открыта, и ее придерживал кирпич.
С пистолетом наготове я шагнул вперед и по стенке добрался до квартиры Флая. Как можно аккуратнее я нажал на ручку и тихонечко подтолкнул дверь, она раскрылась настежь. Комнату освещал лишь фонарь с улицы - тусклый свет, едва пробивавшийся сквозь толщу дождя и давно не мытые стекла окон.
Но его было достаточно, чтобы увидеть распростертое на полу тело Флая, со все так же неестественно повернутой шеей.
