Из-за женщин он не успел к ночи в Майами, как планировал. Наконец он прибыл в Корал-Габлс и остановился здесь в дорогом отеле. Швейцар и бой-лифтер втащили его чемодан. Паркер отвалил приличную сумму швейцару, чтобы тот позаботился о его автомобиле, а сам вслед за боем вошел в холл. Это был отель курортного типа, мальчики на побегушках здесь очень хорошо зарабатывали, поэтому держались за место. Кроме основной зарплаты, они постоянно получали от гостей чаевые, и Паркер приготовился хорошо расплатиться за то, что бой поднес его вещи.
В ожидании хорошей подачки, клерк за стойкой заискивающе улыбнулся и спросил:
— У вас зарезервировано место?
— Да, — мягко ответил Паркер. Настроение у него было превосходное, “работа” закончилась удачно. — На имя Виллиса. Но я уеду на несколько дней. Произошли некоторые изменения. Надеюсь, это не доставит вам неудобств?
— Нет, конечно.
Клерк ушел и вскоре вернулся с карточкой.
— На имя Чарльза Виллиса?
— Совершенно верно.
— Отдыхайте спокойно, мистер Виллис. Через пару месяцев станет холоднее — тогда все возможно. А сейчас — порядок.
— Эдельман здесь? — спросил Паркер.
— Да, сэр. По-моему, здесь. Его офис...
— Я знаю где.
— Ну и отлично, сэр.
Клерк записал его в книгу и назвал номер комнаты. Тут же появился бой. Паркер вручил ему свой чемодан с вещами и полдоллара.
— Отнеси чемодан в мой номер, хорошо? А я задержусь в другом месте.
— О'кей, сэр.
Мальчик потащил чемодан, а Паркер подошел к двери, на которой значилось “Самюэль Эдельман, менеджер”.
Секретарша, печатавшая на машинке, подняла глаза на вошедшего.
— Передайте, Чарльз Виллис хочет войти.
— Минутку, пожалуйста. — Девица исчезла. Она появилась буквально через мгновение.
— Мистер Эдельман приглашает вас.
— Благодарю.
Паркер вошел в кабинет. Секретарша прикрыла за ним дверь.
Эдельман встретил его, стоя за столом. Лысоватый, крепкого сложения, подтянутый человек. Посмотрел на гостя, не узнавая его. Он был озадачен, взволнован и даже рассержен.
— Я надеялся увидеть настоящего Чарльза Виллиса, которого хорошо знал.
— Это я и есть. Пластическая операция, знаете. Моя жена, вероятно, сказала вам, что я умер?
— Да, она говорила об этом совершенно определенно.
— Вы имеете в виду Линн? Да. Она так и действовала. Неприятности у меня действительно были. Пришлось изменить лицо. Теперь я Чарльз Виллис. Друзей у меня еще много. Так что внешний вид необходимо было переделать, чтобы не бросаться в глаза.
Эдельман нахмурил брови. Он что-то припоминал, в чем-то сомневался...
— Она тогда взяла два свертка. Вы знаете?
— Конечно, жена почистила все, что могла. Но сейчас — порядок. С новым лицом начну работать, — почти весело заявил Паркер.
Глаза Эдельмана сузились. Он что-то обдумывал.
— Миссис Виллис с вами?
— К несчастью, нет. Между нами произошла ссора. Она очень нервничала, и мы расстались. А потом сказала, что я умер. На этом все и кончилось.
— Что-то мне все это не нравится, — сказал Эдельман, изучая лицо Паркера. — Ваша жена сообщает мне, что муж ее умер. Потом вдруг являетесь вы и говорите, что ваша жена бросила вас, и вы — мистер Виллис. Как-то все нехорошо получается.
— У вас должна быть моя подпись на каких-нибудь бумагах. — Паркер достал ручку и написал пять раз “Чарльз Виллис”. — Пойдите и проверьте.
— Вы могли научиться подделывать подпись.
— Если не верите, спросите о том, что мог знать только Виллис. Эдельман закрыл глаза.
— Голос очень похож. Но вы же понимаете, все это так странно. Не знаю даже, как быть.
— Что же делать, у каждого могут быть неприятности. У меня как раз они и были. Если вдруг кто-нибудь станет разыскивать меня, скажите, что слышали от моей жены, будто я умер. Здесь у вас был другой, а Чарльз Виллис умер.
Эдельман наконец уселся в кресло за столом.
— Ну хорошо. Какой вопрос вы помогли мне решить семь лет назад?
— Канторе, букмекер, хотел открыть офис в отеле. А у него кто-то из тех, кто работал на кухне, испортил всю приготовленную еду. И вы просили, чтобы я переговорил с Канторе. Так было и сделано. Вопрос сам собой уладился.
— Дьявольщина какая-то. Попробуй докажи, что ты не верблюд. Я — Виллис. А дальше, как знаете. Могу сообщить, например, что вы не хотите подписываться своим настоящим именем — Мойше, а любите называться Сэмом. Ничего не пьете, кроме пива, но выпьете любое, если поднесут. Мне известно, что вы приобрели яхту под названием “Парадиз”, а меня пригласили на ее освящение. Ну, что теперь?
Эдельман нехотя улыбнулся.
— Прямо, как у Марка Твена: “Сведения о моей смерти слишком преувеличены”. Но, по крайней мере, писатель не менял физиономии.
— Вы удовлетворены, наконец?
— Да, вполне.
— Прекрасно.
Теперь, когда дело было улажено, Эдельман стал приветливым хозяином.
— Поживете у нас немного?
— Пару месяцев, по всей вероятности. Сейчас обоснуюсь, потом уеду на несколько дней.
И неожиданно Паркер отфутболил хозяину офиса свой чемодан.
— Прошу положить его в сейф.
— Конечно. Подождите, я дам расписку.
Они говорили довольно долго, после чего Эдельман окончательно убедился, что Виллис жив. Потом Паркер поднялся в свой номер. Из окна открывался вид на пляж, с яркими зонтиками, пестрыми матрацами и причудливыми купальниками.
Паркер распаковал чемодан, послонялся по комнате без дела, потом спустился вниз купить себе плавки. Снова поднялся в номер. И вдруг устремился в гараж. Он сел в свой “форд” и поехал на юг — на маршрут № 1, а потом на маршрут № 27 — в сторону национального парка Эверглейдс. Там, найдя пустынное местечко, он свернул на проселок, проехал далеко в болотистые места и остановился. Обыскал тщательно свой автомобиль — ничего вроде не было, — снял старый номерной знак, который мог принести беду, закопал его поглубже в землю. Ключ оставил в машине, пусть кто-нибудь воспользуется его автомобилем. А у Чарльза Виллиса нет собственного транспорта. Он пошел пешком, потом нанял такси и вернулся в отель.
Глава 3
Самолетом Паркер добрался до Линкольна. Там в воскресенье утром его уже ожидал арендованный “шевроле”. Паркер спешил. Прошла уже неделя со времени бегства Стабса.
Ночь вступала в свои права. Паркер устал, а уверенности, что его хорошо примут в бывшей больнице доктора Адлера, у него не было. Стабс что-то говорил о поварихе, у которой был то ли муж, то ли сожитель. Вряд ли имело смысл выяснять с ним отношения ночью, с дороги. Паркер решил заночевать в городе, в
