молока, он читал галлапскую «Индепендент». Джо Липхорн задержался в дверях. Да, это был сильно постаревший, еще более потрепанный и усталый Рой Гершвин. Правда, и виделись они со старым фермером много лет тому назад, когда тот помог ему задержать лесничего из Службы охраны лесов, который прирабатывал, выкапывая на пастбищах Гершвина древности из захоронений культуры Анасази. Было это лет шесть тому назад, не меньше, — Липхорн тогда уже начал подумывать об отставке. Но сегодня утром он сразу узнал в телефонной трубке своеобразный голос Гершвина:
— Лейтенант Липхорн, я слышал, вы вышли в отставку. Если так, то значит, я просто навязываюсь вам с моим делом.
— Теперь я мистер Липхорн. Рад вас слышать. Произнеся эти слова, Липхорн сам себе удивился. Это все
отставка. Старый фермер никогда не был его приятелем. Один из тысяч, с кем он имел дело, проработав всю жизнь в полиции. А Липхорн тем не менее искренне обрадовался звонку, возможности хоть с кем-то поговорить.
Но Гершвин замолчал. Повисла долгая пауза. Наконец он продолжил:
— Думаю, вы не очень удивитесь, если я скажу, что у меня возникла проблема. Думаю, вы такое от многих слышали, когда служили в полиции.
— Такая уж у копов работа, — согласился Липхорн.
Два года назад он бы разворчался из-за подобного звонка. Теперь же — ничуть. Сказывалось одиночество.
— В общем, не знаю, как мне поступить. Хотел бы поговорить с вами.
— Слушаю.
— Боюсь, это не телефонный разговор.
Они условились встретиться в гостиничном ресторане в три часа. До назначенного времени оставалось три минуты. Гершвин поднял глаза, заметил Липхорна, встал и жестом пригласил занять стул напротив.
— Хорошо, что пришли. Я боялся, вы скажете, что теперь не у дел и чтоб я других заставлял ломать голову, — произнес Гершвин.
— Если смогу, рад буду помочь, — ответил Липхорн.
Они быстро покончили с обязательным ритуалом, обсудив холодную сухую зиму, оскудение пастбищ, опасность лесных пожаров, и перешли к делу.
— Что вас привело в Уиндоу-Рок? — спросил Липхорн.
— ФБР все перепутало с ограблением казино «Юта». Знаете об этом?
— Я не в курсе последних преступлений. Ничего об этом не знаю.
— По радио говорили, что ищут самолет. А из тех парней ни один не сумеет поднять в воздух ничего сложнее бумажного змея.
Липхорну становилось интересно. По самым последним сведениям, что дошли до него, следствие не располагало данными о личностях бандитов. Гершвин же пришел сюда что-то ему рассказать. Пусть выкладывает.
— Хотите выпить? — Гершвин махнул официанту.
— Не откажусь от кофе.
Официант принес кофе. Гершвин цедил свое молоко.
— Я знал Капа Стоунера, — начал он. — Нельзя было их упускать после его убийства. Опасно, когда такие типы гуляют на свободе. Особенно те двое, что помоложе. У них с головой не в порядке.
— Вы, похоже, их знаете?
— И очень неплохо.
— Сообщили в ФБР?
Гершвин повертел в руках стакан. Вытянутое лицо в сплошных морщинах красноречиво свидетельствовало: лет семьдесят или около того он ежедневно подставлял его палящему солнцу и сухим ветрам. Гершвин перевел взгляд ясных голубых глаз со стакана на Липхорна.
— То-то и оно. Я сообщу в ФБР, и раньше или позже об этом узнают все. Федералы заявятся ко мне на ранчо или позвонят. У меня радиотелефон. Вы же понимаете, что наш разговор будет слушать вся округа.
Липхорн кивнул. Если память ему не изменяла, ближайший от ранчо населенный пункт — Монтезума- Крик или Блафф. В таких местах появление одетых с иголочки агентов ФБР незамеченным не останется.
— Помните передрягу весной девяносто восьмого? Федералы объявили, что преступники мертвы. Но те, кто на них донес или помогал копам, все как один держат двери на запоре, а ружья заряженными.
— Правильно ли я понял? — уточнил Липхорн. — Вы хотите, чтобы ФБР поймало этих парней, но, если не поймает, чтобы никто не узнал, кто их сдал. И вы просите меня передать…
— Не важно, поймают их или нет. У них тут полно друзей.
— ФБР утверждало, что преступники, которых ловили в девяносто восьмом, принадлежали к движению за выживание. Нынешние — из тех же самых. Вы к этому клоните?
Гершвин рассмеялся:
— Нет, если только в прошлый раз федералы располагали именами. Во всяком случае, на этот раз преступники — из организации «Стражи гражданских прав». Они за соблюдение поправок к Конституции. Хотят, чтобы ребята из Службы охраны лесов, Бюро по управлению государственными землями и Службы национальных парков не мешали жить местным.
— То есть вы хотите назвать мне имена, чтобы я потом передал их федералам. Что мне отвечать, когда они спросят, откуда я их добыл?
— Вы не совсем меня поняли. Имена у меня на листке. Вы даете мне слово, что моего имени никто не назовет, и я оставляю листок на столе. Захотите — возьмете.
— Почему вам так нужно, чтобы их поймали? Месть за Капа Стоунера?
— И это тоже, — ответил Гершвин. — А еще потому, что эти парни крайне опасны. Во всяком случае, некоторые из них. В свое время я и сам был с ними заодно. — Гершвин хотел было допить молоко, но поставил стакан: — Лесничие вели себя так, словно горы — их личные угодья. Мы всю жизнь тут прожили, и вдруг нам все запретили. Пасти скот. Рубить лес. Охотиться на оленей. А бюрократы из Управления земель были и того хуже. Обращались с нами, как плантаторы с рабами.
Мы всего лишь хотели, чтобы кто-нибудь отстаивал наши права в Конгрессе. Но тут появились эти психи и сколотили группу «За землю». Они собирались взорвать мосты, по которым ездят лесовозы. При таком раскладе я с ними постепенно порвал.
— Ограбление казино — политическая акция?
— Как я слышал, эти деньги пойдут на нужды движения. Знакомые из группы говорили, что им нужны наличные, чтобы вооружиться и дать отпор федеральному правительству.
— Интересно, сколько они взяли.
Гершвин допил молоко, поднялся и извлек из брючного кармана сложенный листок.
— Вот имена, Джо. Можете обещать, что не сошлетесь на меня?
Липхорн уже обдумал, что будет, если он назовет источник информации. Он передаст их разговор федералам. Те спросят Гершвина, а он станет все отрицать. Толка никакого.
— Оставляйте, — решил Липхорн.
Гершвин положил рядом со стаканом доллар, уронил на стол листок и ушел. Липхорн взял бумажку и развернул. Три имени. К каждому приложена краткая характеристика. Первые два — Бадди Бейкер и Джордж Айронхенд — ничего ему не говорили. На последнем — Эверетт Джори — взгляд остановился. В памяти что-то смутно забрезжило.
Глава вторая
Капитан Ларго оторвался от газеты и, внимательно посмотрев на сержанта Чи поверх очков, спросил: — Ты ведь на несколько дней раньше вышел? Подвел календарь?
— Капитан, вы забыли сказать: «Добро пожаловать домой. Рад твоему возвращению. Присаживайся, располагайся».
Ларго ухмыльнулся и показал на стул напротив.
