И кстати, если Генту было суждено исчезнуть, то такая же участь ждала и любого, кто мог оказаться с ним в одной упряжке. И знание имперских опознавательных кодов спасти здесь не могло.
Скорее могло сослужить дурную службу.
— Разве это не круто? — вновь воскликнул Гент. — Мне прямо нравится, как она…
— Довольно, — оборвала его Мара, предупредительно положив ладонь на плечо.
Должно быть, было что-то такое в её голосе или прикосновении, потому что он на удивление быстро уловил, что от него хотят.
— Что-то не так? — тихо поинтересовался он.
— Прямо сейчас всё не так, — угрюмо сообщила ему Мара. — Мы окружены врагами, Гент. Нам нужно выбираться отсюда и как можно скорее.
На мгновение ей показалось, что она совершила ошибку, сказав это. Челюсть малыша отвисла, его глаза в ужасе округлились, и Мара уже морально приготовилась к дикому воплю, на который грозила сбежаться вся округа.
Но в этот раз инстинкты, к счастью, подвели её. Рот закрылся, глаза вернулись к прежнему состоянию, и он едва заметно кивнул.
— Ладно, — сказал он. — Что я должен делать?
— Самое ценное сейчас — время, — поведала она. — Ты сможешь его потянуть?
Он пожал плечами.
— Без проблем. Мне и так потребовалось бы ещё не меньше получаса работы.
— Растяни на час, — распорядилась Мара, оглядываясь в поисках вдохновения. Штурмовики столпились у дверей, Эгрон и Маркко нетерпеливо мерили шагами зал…
Зал с каменными стенами, колоннами, сводами и подвесными скульптурами.
Рискованная задумка, причём сразу по двум параметрам. Но в их ситуации выбирать не приходилось.
— Можешь как-нибудь заставить эту машину пошуметь? — спросила она. — Не слишком громко, но чтобы возник гул, либо трели?
— Э… — Он огляделся. — Да, наверное. Хотите что-нибудь по-настоящему раздражающее?
— Нет, нужно просто заглушить некоторые другие, умеренно глухие звуки, — разъяснила она. — Дай мне минут пять и тогда начинай.
— Ладно, — согласился он. — А что потом?
Она одарила его весьма обнадёживающей улыбкой.
— А потом не беспокойся. Если мы уйдём отсюда, мы уйдём вместе.
Ещё раз тихонько сжав его плечо, она направилась прямиком к наворачивающему круги Эгрону. Тот заметил её и остановился.
— Он закончил?
— Пока нет, но он голоден, — объяснила Мара. — Я хочу сходить за какой-нибудь едой.
— Он поест, когда закончит, — вклинился в разговор Маркко.
— Голодные хакеры обычно работают не так усердно, как сытые и счастливые, — возразила Мара. — Не так усердно и не так быстро. — Она пожала плечами. — Впрочем, вы тут заказываете музыку, ребята. Хотите оплатить лишнюю пару часов — я ничего против не имею. Мне тоже торопиться некуда.
Маркко и Эгрон переглянулись. Мара уловила едва заметный кивок повстанческого агента…
— Хорошо, — согласился губернатор. — Но ты никуда не пойдёшь. Я сам кого-нибудь пошлю.
Он зашагал прямиком к штурмовикам. Они перекинулись парой слов, после чего двое из шестёрки сделали разворот «кругом» и исчезли в дверях. Маркко меж тем тоже отвалил прочь. Мара отошла к стене, к месту, где она совсем недавно разглядывала подвесную скульптуру. Теперь за ней приглядывали всего четверо штурмовиков — правда, только до тех пор, пока не вернутся остальные.
Теперь всё зависело только от Гента. Если малыш опять ушёл с головой в работу так глубоко, что совсем забыл о её просьбе наделать шуму…
Описав половину окружности по залу, она принялась рассеянно изучать треугольное полотно с грубо нанесёнными красками, когда впервые обратила внимание на неясный гул.
Сперва он был негромким, словно стрёкот крыльев какого-то насекомого. Но почти мгновенно уровень шума возрос почти до самого пика. Она принялась оглядываться по сторонам, притворяясь, что пытается определить его источник; её взор наткнулся на Гента почти в тот же миг, когда к нему подошли Эгрон и Маркко.
— Что за адский шум? — потребовал ответа губернатор. — Что-то не так?
— Нет, всё в порядке, — заверил его Гент. — Обычный цикл обратной связи Периандера. Применяется почти во всех системах безопасности. Сильно шумит, когда кто-то пытается взломать их.
— А нельзя его отключить? — осведомился Маркко, склонившись над плечом Гента и изучая дисплеи.
— Отключить? — эхом отозвался Гент в показном изумлении. — Нет-нет. Пускай будет.
— Но зачем? — проворчал Маркко.
