– Я тоже рада, господин генерал.
– О... Вы чудесно говорите по-польски.
На сей раз Сью не парировала своим знаменитым «вы тоже». Она только улыбнулась.
– Я наполовину полька.
– Ага, выходит, Кристи в вашей фамилии, это энглизированное «Кишчак»?
– Нет, Андерсон от «Анджеевская».
Барыла тоже улыбнулся и указал гостям на стулья.
– Знаю, что майор Вагнер любитель коньяка, но мне хотелось бы угостить вас кое-чем, производимым на нашей родине. Местный фирменный напиток, – указал он на покрытую каплями измороси бутылку.
– Местная фирменная штучка? – Негритянка все же решила показать коготки. – Неужто амфетамин Х- 12?
Барыла рассмеялся, Несмотря на внешность, он был человеком умным и ценил ум у других людей.
– Может, пока что не будем про шприцы, – сказал он, наполняя маленькие рюмочки. – Пока что я предлагаю вам чистую водку.
– Ваше здоровье! – Сью выпила свою порцию залпом, что говорило о неплохом знании польских обычаев.
– А ведь и правду, в ЦРУ стали готовить агентов все лучше и лучше, – Барыла с трудом разместился в кресле за огромным столом.
– Не поняла?
– Что... Агент с проблемами слуха? Такое ведь невозможно.
– Вы сказали «ЦРУ».
Придымленное стекло купола над городом, наряду с плотными жалюзи на окне, отражало странный свет, образуя неподвижные тени на лице генерала. Атмосфера кабинета казалась сонной, как бы не до конца реальной.
– Именно. Хотя вы наверняка прошли подготовку и у морских пехотинцев. Вы всегда заботитесь о хорошей «крыше», но ведь и полковником вы не являетесь, правда?
– Не понимаю, о чем вы говорите, господин генерал.
Барыла тяжело вздохнул и выдул свои громадные губы.
– Я сказал, что вы агент ЦРУ. Ваш шеф – это Терри Робинсон; вы лично занимаете тринадцатую камеру шестого отдела в бункере Ленгли. Помимо отца, пана Анджеевского, вас интенсивно обучали польскому языку более года в криптографическом центре в Детройте. Всего у вас было шесть учителей, в том числе – два поляка: пани Врублевская и пан Мартыняк... Других тоже перечислять?
Американка прикусила губу.
– Вы совершили ряд федеральных преступлений, – продолжал генерал. – Одно из них состояло в том, что вы полизали траву в Национальном Парке бункера Детройт. Впрочем... тоже мне, парк, – презрительно скривился Барыла, – десять метров на десять. К тому же вас еще и сфотографировали. Ладно, пропустим это. Вы нелегально занимались любовью, немножко приторговывали травкой среди коллег. Судебное разбирательство было уже раскручено, но вас завербовали для нынешней миссии. И как-то все даже удалось, ведь правда?
– Я хочу связаться с консулом Соединенных Штатов Северной Америки, – несколько быстро произнесла Сью, показав этим собственное волнение.
Барыла расхохотался. Гигантское брюхо затряслось, но портной, шивший генеральский мундир, доказал еще раз, что является специалистом высочайшего класса. Не отвалилось ни единой пуговицы, хотя это и граничило с чудом.
– Да пожалуйста... Вы удивитесь, но во Вроцлаве имеется ваш консул. П о ч е т н ы й. Раз в полгода он даже получает какую-то почту. Со времен Бомбы Шен наши народы уже ничто не объединяет, но у нас есть даже ваш консул. Видимо затем, чтобы показывать в зоопарке, но все же он есть. Есть! – Генерал вел себя как добрый хозяин. – Так как, вызывать его?
Негритянка дышала все быстрее. Вагнер почувствовал, что она начинает бояться.
– И что ваш народ мог бы мне сделать? – издевался Барыла. – Бросить мне в рожу атомную бомбу? Но мне кажется, что без электричества для вас это будет сложновато. Или армия США ударит на Вроцлав? Гмм, у вас есть столько парусников, чтобы перевезти армию через океан? – Он наклонился над полированной столешницей. – Так как, вы скажете или нет, должен ли будет присутствовать консул при том, когда вас будут разрывать лошадями на Рынке?
Сью обделалась от страха и судорожно стиснула поручни кресла. Зорг тоже заметил это и повел ушами. И, точно так же, как и Вагнер, заметил кое-что иное.
– Вы сейчас размышляете над тем, как бы меня пришить, – буркнул генерал. Он тоже был хорошим наблюдателем. Сказав это, он открыл большой ящик стола и выпустил на столешницу двух персидских котов. Те начали потягиваться на скользкой поверхности. – Сейчас вы размышляете о двух вариантах. Либо выпустить гремучую змею из сумки... Но это глупая идея. Коты справятся с ней за пару секунд. Или же вы воспользуетесь своим миниатюрным скорострельным пистолетом. Невозможным для обнаружения при наших досмотрах. – Барыла вновь расхохотался. – Нет, такое могли выдумать только американцы. Сконструировать микроскопическую пукалку с пулями, буквально прошивающими человека. Он настолько маленький, что его спрятали в... вы уж извините... – Барыла инстинктивно глянул на черные, плотно обтягивающие тело брюки американки. – Только американцы смогли до такого додуматься, – повторил он. – Пистолет спрятан в... – фыркнул Барыла. – Практически невозможно найти. Но, ведь если уж вы захотите выстрелить, вам придется сначала расстегнуть и спустить штаны, снять трусы и... Хммм. За это время пан поручик успеет раз шестьсот перекусить вам шею. Зорг, – обратился он к гепарду, – укушенный тобой человек долго умирает?
