руках, скорее всего, те же факты, что и у меня, а то и больше. Мне в этом деле вот что непонятно. – Злавадская автоматически мило улыбнулась шагавшему им навстречу широкоплечему мужчине и слегка поправила и без того идеально уложенную стрижку. – Пропускная способность Гудаланских Врат – двадцать человек туда и столько же обратно, то есть по два с половиной процента на человека за один проход. В отчете кпошников об остаточной мощности Врат фигурирует цифра в пять процентов, что соответствует тем двум пришельцам, которые были уложены привратником и не смогли вернуться. Но Тич писал на форуме, что налетчиков было полтора десятка. Где еще двенадцать процентов мощности?
– Мадлена, ты своими цифрами мне окончательно забила мозги. Что еще за двенадцать процентов?
– Обычная математика, до.… Смотри. Сорок человекопроходов – это сто процентов. Пятнадцать явилось, восемнадцать, если считать вместе с пленницами, ушло. Итого тридцать три. Прибавим потери – два человека – получится тридцать пять человекопроходов. Понятно?
– Приблизительно, – не стала уточнять больше Таркова.
– Если Тич ничего не упустил, должны быть еще пятеро. Или…
Взгляд карих глаз журналистки устремился далеко за горизонт, ее брови изогнулись, как две пантеры перед прыжком, губы вытянулись в тонкую полоску, а подбородок, казалось, стал еще острее. Дамочка остановилась, будто наткнулась на невидимую преграду.
– Мадлена, не стоит так глубоко задумываться. Тебе не идет. – Вероника даже дернула журналистку за рукав блузки.
– Сама знаю, – отмахнулась Злавадская. – Как бы эти пришельцы с собой чего не притащили да здесь не оставили. Мне срочно нужно съездить в Гудалан. Как думаешь, Ромуд отпустит?
– Да вон его дом. Придем, сама и спросишь. Только я не пойму, зачем тебе в это влезать? Других, что ли, забот нет?
– Я еще вчера все объяснила. Если хочешь, для тебя повторю персонально. Надоело работать гончей и по первому приказу человека, который в два раза тупее тебя, как угорелой нестись, куда он пошлет. Что мне поручают? Обсасывание бытовых скандалов звезд да полоскание грязного белья зажравшихся политиков. И это на канале «Невероятное рядом». Я и на Инварс-то попала совершенно случайно: хороший знакомый редактора попросил состряпать горячий матерьяльчик о провале устроителей Лунной лотереи, а все ведущие репортеры канала оказались в разъездах. Вот меня и отправили. А я им не стряпуха, я журналист! Моему чутью на сенсации завидовал весь выпуск нашего университета!
Таркова первый раз увидела Мадлену без маски вульгарной напористости и без пренебрежения во взгляде. И этот новый образ Веронике даже немного понравился.
– Пойми: здесь, на Инварсе, затевается не просто скандал, а что-то гораздо более серьезное. Оказаться в самой гуще событий и не сделать на эту тему грандиозный репортаж? Да я потом сама себе все волосы с досады повыдергиваю. Нутром чувствую – это станет настоящим взрывом в том болоте, в которое сейчас превратились средства массовой информации. А когда он, не без моего участия, произойдет, мне уже не придется бегать за сенсациями-однодневками. И мои некогда более удачливые коллеги по ремеслу станут драться за право попасть на пресс-конференции, которые я буду проводить.
– Да, планы у тебя наполеоновские!
– Мне больше импонирует Александр Македонский.
– Учти: они оба плохо кончили.
– Все мы неминуемо движемся к конечной точке жизненного пути, но далеко не все умирают великими.
– Ты поосторожней с манией величия, – предупредила Таркова. – Говорят, опасная болезнь.
– Болезни меня не пугают, как-нибудь справлюсь, а вот распахнутая настежь дверь в доме моего нового работодателя, честно говоря, настораживает.
Женщины как раз подошли к парадному входу в особняк Ромуда.
– Похоже, силовое поле не работает. Странно. Давай-ка пройдем внутрь через оранжерею, – предложила Вероника.
Они осторожно проникли в дом с восточной стороны и поднялись в гостиную на втором этаже. Снизу доносились звуки шагов и голоса мужчин. Таркова вытащила из кармана брюк пистолет вчерашнего бандита и осторожно выглянула. Через пару секунд она вернулась к журналистке.
– Мой телефон не работает, вызови полицию со своего, – прошептала девушка.
– Не могу, – пожала плечами Злавадская, – у моего та же проблема. И камера почему-то не включается. Твой ретранслятор функционирует?
– Скажи что-нибудь по-инварски – узнаю.
Не идеально, но прибор работал. Когда Ромуд вручал его девушке, заметил, что это новейшая разработка – таких пока даже в продаже нет. Правда, переводил он лишь с инварского на интернациональный и обратно.
– Держи. Пользоваться умеешь? – Вероника передала оружие Мадлене. – Я подберусь поближе, тут плохо слышно, о чем они говорят.
– Стрелять я умею, но как бы в кого не попасть.
– Кроме меня и Ромуда, других запретных целей не существует.
Таркова встала возле распахнутой двери и сразу услышала звонкий тенор:
– Рахмуд, ты дом хорошо осмотрел? Никого больше нет?
– Чисто.
– Как этот хлыщ? Скоро в себя придет?
– Прошу прощения, хозяин, я не знал, что он окажется таким хлипким. Но через полчаса должен оклематься.
– Ждать некогда, мои силы на исходе. Магия сейчас очень нестабильна, того и гляди совсем иссякнет. Если сюда нагрянет полиция… Кстати, почему никто не следит за дорогой? Совсем распустились! Жовш, где ты отыскал этих разгильдяев?! Ты и ты – быстро к окнам. Смотреть в оба! Если бы я не потратил слишком много энергии на поиск и блокировку здешних Врат, быстрее бы сам справился.
– Вы разузнали, как они действуют, брат? – В третьем собеседнике Вероника по голосу определила одного из вчерашних визитеров – длинноволосого брюнета.
Транслятор работал с некоторым запозданием, а потому девушка получала перевод с отставанием на полсекунды.
– Нет, но того, кто в течение десяти дней попытается воспользоваться переходом у черных камней, ждет большая неприятность. Его разорвет на части, при этом сигнал моих чар проскочит на нашу сторону, и мы сразу определим, в каком именно месте Гетонии находится эта неизвестная переправа.
– Думаете, десяти дней хватит?
– Жовш, только из уважения к отцу пропускаю твой вопрос мимо ушей. Неужели думаешь, что я не догадался разузнать, когда у отправленного в нашу реальность паренька закончится срок тура? К тому же ни одно, даже наглухо запечатанное заклинание не продержится здесь больше десяти суток. Хоть ты и не маг, но такие вещи знать должен. Ты же из знатной семьи чародеев.
– Родись вы на день позже, а я на пару часов раньше – и все было бы по-другому, маграф.
– Зачем строить предположения о несбывшемся? Надо исходить из того, что есть. Меня такой расклад судьбы полностью устраивает, а свои стенания оставь на потом для жены, если она у тебя появится когда- нибудь. А сейчас работать! Упакуй Ромуда, вызови нашего таксиста – и в Ленкаш, на базу. Магринц должен прибыть через два дня. Ему и передадим пленника. Думаю, в Жарзании он станет сговорчивее. Там у нас больше средств добиться правды.
– Как я вызову такси, если вы полностью заблокировали связь?
– Брат, ты меня удивляешь. Отойди от дома на сотню шагов – и никаких проблем. И зачем только отец навязал мне тебя? Все приходится разжевывать, как младенцу. То объясни ему, почему с собой нельзя брать местное оружие, то порезы залечи. В окошко ему вздумалось попрыгать!
– По поводу запрета на местное оружие я не могу согласиться. Оно практично и эффективно.
– Ну да? И сильно оно тебе помогло? Понадеялся на пистолет, а сам чуть в лапы полиции не попал. Хорошо еще ноги сумел унести. Как вообще можно было не справиться с обычной девчонкой?
– Это порождение Кардыбла только выглядит как девчонка. У вас, брат, в гудаланской тюрьме тоже не все получилось. Я же помалкиваю, что некто проворонил безоружного пленника.
