плечами, — Никогда! Я — против! Мы и так ждали его всю ночь, если бы не он, мы бы уже далеко были, за рекой, на своей земле!
— Мне кажется, мы только время зря потеряем, — Кордуэлл глянул на Джейка. — Его уже сцапали. Наверняка! А значит, и нас скоро будут ловить! Он же всё расскажет, всё, чуть прижмут, только жизнь пообещают — всё выложит! Как миленький!
— Он, конечно, порядочная сволочь, — согласился Джейк, глядя себе под ноги, даже головы не подняв, но не слушать его было невозможно. Неожиданно он стал таким, каким его никто представить не мог. Тихий, спокойный парень, никогда своего мнения на происходящее вслух не объявлявший, неприметный на первый взгляд, вечно погружённый в свои мысли, сейчас вдруг сделал то, чего от него никто нико-гда не ожидал, — он упёрся! Он готов был идти против мнения остальных ребят. Идти против рассудка, против того, как до?лжно поступать в этой ситуации: спасать-ся, жертвуя одним, тем более, не самым лучшим в их команде, да и что там гово-рить — самым непутёвым, всем мешающим… И Кордуэлл и Моретти поняли, что отговаривать этого упрямца — бесполезное дело! — Но будет подло, если мы даже не попытаемся, ему помочь, — продолжал Джейк. Он стоял, заложив большие пальцы обеих рук за пояс, и покачивался с пяток на носочки совершенно беззвучно — ни веточки под каблуками не хрустнуло! Как же он был похож сейчас на Алмаара сво-им упрямством, этой жаждой риска, необдуманного и ненужного риска. Но это бы-ло не желание доказать кому-то что-то, нет, им двигали совсем другие чувства.
— Ведь он ниобианин, такой же, как и мы все. — Джейк медленно поднял голову, наконец-то глянул на ребят.
— Дело твоё, капитан! — Дик пожал плечами, даже попытался улыбнуться и пошу-тить. — Ты за главного! Предлагай план. Что делать нам?
— Ждать нас здесь, на этом месте! — ответил Джейк. Он смотрел на Кордуэлла, но взгляд его был каким-то отстранённым, он был уже там, в деревне, он мысленно уже переживал то, что только собирался делать.
— Полчаса! Ждёте только полчаса. Если мы к тому времени не вернёмся, уходи?те к реке… Только днём не переходите. Спускайтесь по течению вниз, пока не стемнеет. Всё лишнее, и аптечки — тоже нужно будет утопить. Лучше всего — днём, если по-лучится подобраться к воде… Чтоб зря эту тяжесть не тащить и не 'светиться'… И карту! — Джейк протянул сложенную карту Кордуэллу. — Её утопи обязательно. Луч-ше всего сразу… Просто кинь с берега, как можно дальше… Если на кого нарвё-тесь, то лучше будет, если без неё… и без аптечек…
— Ты что, собираешься один идти?! — Марио подался вперёд, ловя взгляд Джейка. — Это же самоубийство!!
— Дик, засекай время! — Джейк отвернулся, опять посмотрел на Кордуэлла. Тот растерянно сглотнул, шевельнул губами, словно тоже хотел что-то сказать, но Джейк вскинул руку, жестом давая понять один лишь приказ: 'Тихо! Молчи!'
— Зря он! Зря!! — Моретти шептал в отчаянии всего одно слово. — Зря! Зря!
— Если они вернутся оба, я пристрелю Алмаара, лично пристрелю, — Дик скрипнул зубами, провожая Тайлера взглядом до тех пор, пока мог различить его среди серо-го утреннего леса, только-только приобретающего свои привычные краски. А потом глянул на часы на запястье, покачал головой и пробурчал себе под нос:- Полчаса на всё про всё… Не уложится…
…Той ночью они прошли по посёлку через всю центральную улицу, самую широ-кую, по обеим сторонам которой стояли дома гриффитов. Этого, конечно, мало, чтобы полностью представить план посёлка, но Джейк не ошибся, обойдя ещё по лесу весь посёлок с востока. Он не знал, где искать Алмаара, в каком тот доме ноче-вал, и это усложняло задачу.
Прячась за деревом, Джейк мог видеть немногое, поэтому пришлось продвинуть-ся дальше. Два-три прыжка по открытому месту, и он упал на землю у высокого забора из лиан. Да! Вот он и вездеход. Большая гусеничная машина с распахнутыми люками, равнодушный солдатик с автоматом в руках прохаживался туда-сюда и всё таращился куда-то в сторону. Что он там такое видел, Джейк никак не мог понять, пока не переполз чуть дальше, под дерево, росшее на стыке между стеной дома и забором. Под прикрытием дерева Джейк поднялся во весь рост и вот теперь смог увидеть всё.
Кучка гриффитов, напуганных и удивлённых, человек тридцать, не больше. Они стояли, сбившись, толпой, у крыльца одного из домов. Стояли молча, ни голосов, ни криков, даже не шептались. А перед ними, будто красуясь, ходил какой-то воен-ный. Офицер! Отсюда можно было даже заметить нашивку на рукаве защитного комбинезона. Да и походка, с заложенными за спину руками. Так все офицеры ве-дут себя, в любой армии: и в сионийской, и в ниобианской. С достоинством, даже с высокомерной надменностью вздёрнутый подбородок, и взгляд, глядящий поверх голов, не замечающий этой растерянной кучки поселян, явно не понимающих своей вины.
Все дома гриффитов смотрели дверями на центральную улицу. Сейчас некоторые из них были распахнуты, видимо, это жильё уже прошло досмотр и, судя по всему, довольно тщательный. Какое-то тряпьё валялось на крыльце и на земле. Другие дома находились в стадии осмотра. Солдаты, разбившиеся на тройки, с пинками вламывались внутрь, действовали бесцеремонно и нагло, и — что главное! — совсем не ожидали сопротивления.
Ещё одни офицер руководил обыском и лично сам осматривал каждый дом после своих солдат. Он стоял на крыльце, расставив ноги, уперев руки в боки, курил и, глядя сверху, кричал что-то солдатам. Джейк слышал лишь отдельные слова:
— Быстрее!.. Ребята!.. Эй, там!.. Церемонии?! К чёрту!..
Иногда сиониец замолкал и обращался ко второму офицеру, и тогда они оба вме-сте весело хохотали, не замечая настоящих хозяев обыскиваемых домов.
Всё проходило довольно легко и весело, и совсем не опасно. Джейк даже подумал с надеждой: 'А может, он всё-таки успел убраться?..'
Но рано, рано он понадеялся на такое везение.
Упирающегося Яниса, уже успевшего оказать сопротивление, судя по рассвире-певшим солдатам, выволокли на улицу и прямо с порога швырнули вниз с крыльца. Упал он на колено и на левую руку, но поднялся сразу, затоптался на месте, глядя по сторонам. Нелепый какой-то, но не напуганный, это Джейк сразу заметил. Зна-чит, знал, и прятался до последнего. Следом, растолкав солдат, выскочила из дома уже знакомая Джейку гриффитка. Она кинулась к Алмаару, но её вовремя оттащи-ли, втолкнули гриффитам в толпу. А Алмаара уже обступили со всех сторон солда-ты, и даже офицер сбежал вниз со ступенек, крикнул на ходу:
— Обыскать! Обыскать военнопленного!
Веселье и беспечность пропали разом! Стоило только ниобианину появиться там, где его никто не ожидал увидеть, и всё изменилось неузнаваемо. Насторожились солдаты, заозирались, закрутили головами, ощутив странное неудобство на от-крытом месте среди этих необычных домов с тёмными окнами, среди этого чудно?го народа, ни слова на Едином не понимающего.
И офицер, руководивший осмотром деревни, закричал отрывисто и резко:
— Осмотреть каждый дом! Каждый угол! Быстро!.. Двое — со мной!
Секунда — и солдаты помчались выполнять приказ: загрохотали сапоги по ступе-ням, жалобно заскрипели двери, распахиваемые ударами сапог. Тихо, без криков, без смеха, отработанным до автоматизма приёмом — один врывался первым, осталь-ные двое прикрывают. И так каждый дом.
Двое других солдат под присмотром офицера обыскивали Алмаара, облапали до самых ботинок, но нашли только кинжал и зажигалку. Зажигалку крутили долго, перетягивали друг у друга до тех пор, пока её не забрал себе офицер, прикрикнув на них сердито.
— Кто такой? Где оружие? — обратился он уже к Янису. Тот стоял, глядя куда-то в сторону, а потом медленно перевёл глаза на сионийца и моргнул несколько раз, нахмурившись, всем видом давая понять, что не понял вопроса. — Из диверсионной группы, да? — продолжал тот, повышая тон голоса с каждым словом. — Остальные где? Где все?
Алмаар молчал, стоял, сунув руки в карманы, и поглядывал на офицера исподло-бья. Он ничего не мог сказать, так как ничего не знал, откуда ему было знать, куда делись остальные. А может, и не хотел говорить, просто тянул время и играл на нервах.
— Отвечай, когда спрашивают! — Один из солдат ткнул Алмаара кулаком под рёбра, недовольный тем,
