Пока лифт шел наверх, Мара постаралась успокоиться. Она вышла из лифта, ступив в просторный вестибюль, отделанный красным деревом, обставленный кожаной мебелью в бежевых тонах, украшенный свежими букетами экзотических цветов и современными, пока недооцененными картинами. Здесь обитали партнеры фирмы, именно сюда, в эту роскошь, стремилась попасть Мара, потратив столько времени, но сейчас ей стало противно от этой выставленной напоказ иссушающей жизнь алчности.
Мара прошла по длинному лабиринту коридоров к угловому офису Харлана. Подойдя к двери, она впервые увидела, что в приемной нет секретаря. Мара собралась с духом и постучала, ожидая услышать гортанное рычание вместо разрешения войти, однако за дверью было тихо.
Харлан, который всегда укорял своих партнеров в недостатке рвения к работе, должен был быть на месте.
Мара снова постучала, и на этот раз услышала удивленный рык.
— А? Кто это?
— Мара Койн, — объявила Мара сквозь закрытую дверь.
Последовала долгая пауза, а затем, к изумлению Мары, ей разрешили войти. Мара открыла дверь и увидела Харлана на обычном месте.
— Простите, что отвлекаю вас… — начала она извиняться, но не успела докончить, как босс ее прервал.
— Мара, именно вас я и хотел видеть.
Мара настолько поразилась, что в ответ выдавила одно только слово, да и то заикаясь:
— П-п-правда?
— Да. У меня для вас отличная новость! — воскликнул он радостно, чего прежде никогда с ним не случалось.
Мара не знала, как отреагировать, но видеть Харлана в добром расположении духа было так необычно, что у нее возник страх.
— Какая? — спросила она, понимая, что его веселость не к добру.
— Я только что разговаривал с моим человеком в «Бизли». Как оказалось, дело о «Куколке» разрешилось само по себе, к полному удовлетворению нашего клиента.
— Что? — изумилась Мара.
Каким образом повернулись события, что «Бизли» остался доволен? Если бы судья вынес решение, то первым о нем узнал бы Харлан, а вовсе не «Бизли». Выходит, речь не идет о том, что «Бизли» выиграл дело по судейскому решению, за что Мара молча возблагодарила небеса. Она никогда бы себе не простила, если бы судья Уир внял ее аргументам и взял за основу дело «Декларк», тем самым лишив всех жертв холокоста возможности вернуть утраченную собственность.
— Да. Вчера вечером «Куколка» была украдена из хранилища «Бизли».
— Украдена? — Мара не поверила своим ушам.
— Да, украдена. — Харлан прикрыл веки и сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с раздражением. — Мара, страховка позволит нашему клиенту урегулировать вопрос между сторонами. Предполагаю, что теперешний владелец и Хильда Баум получат каждый свою долю. «Бизли» обсудил это вчера с владельцем, а также с Хильдой Баум. По-видимому, они сумеют достичь дружеского соглашения, чтобы закрыть дело. Клиент не вдавался в подробности, да я и не спрашивал. Достаточно и того, что они в восторге от результата. И от нас.
Мара по-прежнему испытывала смятение.
— «Бизли» все урегулировал с Хильдой Баум вчера вечером?
— Да, вчера. Поздно вечером. Они имеют право вести переговоры без нашего присутствия, если только не привлекают адвокатов со стороны.
Мара попыталась увидеть в этом какой-то смысл, прикидывая, знает ли о случившемся Лилиан. Тем временем Харлан следил за ней, как коршун, ожидая ликования.
— Вам рассказал обо всем н-наш клиент? — запинаясь, промямлила Мара.
— Филипп не вдавался в такие подробности, впрочем, в этом не было особой необходимости. Я и так понимаю, как все сработает.
Сердце Мары застучало в горле. Она боялась спросить, но понимала, что должна.
— Филипп?
— Да, Филипп Робишо. Он мой человек в «Бизли», а заодно и старинный приятель. Вы знакомы?
Время для Мары остановилось. Харлан продолжал говорить, но она не слышала ни слова. Все размышляла о связях Филиппа с ее боссом. Знал ли Харлан правду? Понимал ли он, что нацисты украли «Куколку», а «Бизли» приобрел картину у их приспешника, Курта Штрассера? Сознавал ли Харлан, что Филипп и Майкл совместными усилиями старались скрыть истину? И что участь «Куколки» разделили и другие картины? Нет, она не могла открыть боссу то, что обнаружила. Мара знала, что он не придет ей на помощь. Но она сожалела, что не знает наверняка степень его участия в этом деле.
Откуда-то издалека до нее донеслось:
— Как я уже говорил, Мара, я не был на сто процентов уверен в вашем успехе, но вы сделали ставку и выиграли. К тому же проявили твердость. — Он засмеялся, это был жуткий гогот. — Так что в следующем месяце я поддержу вашу кандидатуру, когда будет решаться вопрос о партнерстве.
Это что — взятка за молчание? По его лицу нельзя было заподозрить, что он хитрит.
Мара поняла, что пора выразить признательность Харлану за подарок и убедить его в своей лояльности и полном неведении. Вопреки ожиданиям, она не прониклась сознанием оказанной ей высокой чести, а лишь выдавила из себя несколько вялых слов благодарности и покинула офис начальника.
Мара направилась в свой кабинет. Было бы очень просто вернуться на свою стезю, забыть обо всем, что она обнаружила. Она могла бы надеть мантию партнера и чувствовать себя вознагражденной и преуспевающей. Вероятно, она переехала бы в квартиру побольше или взяла отпуск. В ее жизни будут и другие мужчины. Мара не сомневалась, что сумеет сыграть в любую игру, куда бы ее ни заманили, и никто никогда не усомнится в ее честности или профессиональном умении. Но что-то все-таки произошло, пока она работала с Лилиан втайне от всех.
Давно подавляемое стремление к справедливости наконец проявило себя, и Мара сознавала, что больше не сможет его игнорировать.
Двери лифта начали закрываться за ее спиной, но их придержала чья-то рука, и они вновь открылись. София. Женщины уставились друг на друга, а когда двери снова начали соединяться, София шагнула в кабину.
Первой нарушила молчание София.
— Как дела? — с искренним интересом спросила она.
Мара перевела взгляд на указатель этажей над дверью: сейчас ей было не до Софии, поэтому, когда она ответила, ее тон прозвучал прохладнее, чем она хотела.
— Бывали и лучше.
София бросила взгляд на панель с цифрами.
— Что-то ты очень рано возвращаешься от Харлана. Я думала, он никого не принимает до девяти, пока не придет Марианна.
— Так и есть. — Мара не видела смысла объяснять то, что случилось в кабинете у босса, легче было сделать вид, что визит не состоялся.
— Только прошу тебя, Мара, не говори, что ты ездила наверх поговорить с боссом в частном порядке о деле «Баум».
— Так и было.
София протянула руку и нажала все кнопки до этажа рядовых сотрудников.
— Мара, что ты творишь? Ты выбрасываешь на помойку годы каторжного труда. Не понимаю, что случилось с твоими приоритетами. Слава богу, что у Харлана не приемные часы. У тебя все еще остается шанс выйти из игры и вернуться к настоящей работе.
— А тебе какое дело, София? — огрызнулась Мара. — Ты совершенно ясно дала понять, что не желаешь иметь ничего общего с этой историей.
Дверь лифта со звоном открылась на пустом этаже, и София прокричала, заглушая шум:
