Испанский солдат тащит из озера беглого индейца за лассо, накинутое на его шею; а на берегу стоит монах, собравшийся окрестить вероотступника по его прибытии!».
Нет ничего удивительного в том, что жрецы темного ритуала нагуализма в течение столетий после конкисты стремились уничтожить влияние ненавистных христианских обрядов с помощью своих собственных. О том повествует Торквемада — с собственной точки зрения:
«У Отца Лжи есть свои слуги, которые помогают ему, маги и колдуны, которые ходят из поселения в поселение, убеждая простых людей в том, чего желает Враг Света. Тем, кто крещен и верит в эти обманы, колдуны омывают голову и грудь, убеждая их в том, что это устранит последствия помазания святым елеем. Я сам знаю случай, когда один известный человек, живший недалеко от Мехико, умер и принял елеосвящение; и когда священник уехал, явился один из таких дьявольских ритуалистов и омыл все помазанные елеем части тела с намерением уничтожить его силу».
Подобные случаи зафиксировал Хасинто де ла Серна. Он добавляет, что учителя предписывают жертвоприношения Огню не только для того, чтобы нейтрализовать действие елеосвящения, но и получить удовольствие от издевательства над евхаристией, раздавая среди своего собрания вместо хлеба наркотические желтые грибы, а вместо вина — опьяняющий
Кто или что ни было бы врагом христианской религии, столь грубо навязанной этим несчастным созданиям, для них он становился союзником и другом. Нуньес де ла Вега рассказывает, что он обнаружил в письменном виде произносимые ими формулы: «О брат Антихрист, брат Антихрист, брат Антихрист, приди к нам на помощь!» — таков душераздирающий отчаянный призыв обездоленной расы, втоптанной в землю железной пятой религиозно-военного деспотизма.
Это братство охватило множество различных племен, а его члены делятся на различные ранги. Посвящение в члены этого братства было торжественным и часто болезненным обрядом. Местные общины или братства были организованы по образцу общин, обычных для католической церкви, но вместо названия в честь Св. Иоанна или Девы Марии они были посвящены Иуде Искариоту или Понтию Пилату, в осмеяние учении священников или из ненависти к ним, или Дьяволу, Антихристу, которые казались им могущественными божествами, враждебными Церкви.
У этого братства были некоторые признанные центры, недалеко от которых жили самые важные сановники, где проходили их тайные советы и совершались самые впечатляющие обряды. Одним из них был Самайяк в провинции Сучильтепек; второй находился неподалеку от Уэуэтана, в провинции Соконуско; третий — в Тотоникапане (Гватемала); четвертый — в Канкуке, в провинции Чьяпас; пятый — в Теосапотлане, в провинции Оахака; и, предположительно, несколько других.
Верховный жрец, живший в каждом таком центре, осуществлял контроль за всеми нагуалистскими учителями и практиками в обширном районе. Во время одного официального допроса испанские власти установили, что верховному жрецу Самайяку подчинялось около тысячи жрецов; несомненно, другие жрецы его ранга были не менее могущественны.
Единство между членами этого братства, обладавшего духовной властью на достаточно обширной территории, было хорошо известно испанским священникам и светским властям. Формулы, обряды и способы их исполнения повсюду были одинаковы или похожи. Это само по себе справедливо рассматривалось как доказательство существования тайной связи среди членов этой каббалистической организации.
До некоторой степени, по крайней мере, в отдельных областях (например, в Чьяпасе и Гватемале), жречество нагуализма переходило по наследству в пределах конкретных семейств. В частности, так утверждает историк Ордоньес-и-Агилар, у которого была исключительная возможность ознакомиться с этими фактами.
Один путешественник первого десятилетия XIX века, который оставил после себя множество любопытных подробностей о суевериях христианизированных индейцев в Мексике того времени, Бенито Мария де Мохо, сообщает нам, что он обнаружил существование различных рангов среди туземных предсказателей и знахарей, и что все, жившие в данной местности, признавали верховенство одного, кого они называли «старичком», Эль Вьехито (El Viejito). Но он не мог установить, за какие особые способности или по какому праву тот обрел столь высокое звание.
Согласно некоторым авторитетным источникам, высший ранг среди туземных иерофантов имел у племен нагуа символическое обозначение. Достигшего этого ранга называли «цветочным ткачом»,
Из вышесказанного видно, что нагуализм, начав с древних суеверий, восходящих к временам примитивного варварства, стал после Конкисты мощным фактором в политическом и социальном развитии народов, среди которых существовал; он был источником, порождающим и поддерживающим расовую ненависть коренных американцев к своим чужеземным захватчикам, которая тлеет несколько столетий и время от времени прорывается в виде яростных бунтов и гражданских войн.
Существует серьезная причина подозревать власть нагуализма там, где, по очевидным причинам, он не проявлялся. Для историков Юкатана всегда было таинственным и удивительным то, насколько быстро распространялись планы восстания, обеспечившего туземцам продолжительную независимость после того, как эти планы были согласованы двумя вождями — Антонио Ай и Се- силио Чи, на отдаленной ферме Шиум (Xihum) в июле 1847 г. Такое единство действий могло стать возможным только благодаря сильной, дисциплинированной и разветвленной тайной организации. Несомненно, они были вождями или учителями грозного ордена нагуализма на полуострове.
Конечно, случай с коротким кровавым восстанием майя в 1761 г. относится к событиям такого рода. Восстание вспыхнуло во множестве деревень неподалеку от Вальядолида (Юкатан). Его возглавил чистокровный индеец Хасинто Кан-Эк. Но некоторые из участников впоследствии признались, что оно было результатом заговора, который готовили в течение года.
Когда наступил назначенный день, Хасинто смело провозгласил себя верховным жрецом братства колдунов, мастером и учителем магии, а также наследником знаменитого древнего пророка Чилана Балама, «чьи слова не могут не исполниться». Во вдохновенном призыве он побуждал своих собратьев- соотечественников нападать на испанцев без страха перед последствиями.
«Не бойтесь их пушек и их крепостей, — восклицал он, — ибо среди многих, кого я обучил магическим искусствам (el arte de brujeria), есть пятнадцать избранных, чудотворцев, кто благодаря своей тайной силе войдет в их крепости, сразит стражников и откроет ворота для наших воинов. Я возьму листья священного дерева и сверну их в трубочки, я воззову к четырем ветрам неба, и к нам на помощь поспешит несметное множество бойцов».
Сказав это, он взял лист бумаги, поднял его, чтобы показать, что он чист, на мгновение сложил его, а затем развернул — он был покрыт письменами! Этот ловкий фокус убедил его простодушных слушателей в том, что он провозглашает истину, и они бросились к оружию. Он повел их, в одеянии Девы Марии с короной на голове. Но не помогло ни их воодушевление, ни магическое искусство их вождя, и вскоре Хасинто и его последователи пали жертвами костров и виселиц. После их смерти «танец тигра» или Чак-Мул — «танец призраков» майя — был запрещен; а вместе с ним — использование священного барабана, любимого инструмента индейских жрецов.
Где бы мы ни слышали подробные рассказы о восстаниях против испанского владычества в течение трех столетий его существования в Новой Испании, можно заметить указующий перст могущественной, хотя и скрытой, руки нагуализма. Еще раньше, в 1585 г., произошло восстание майя на Юкатане. Е возглавил Андрее Чи, чистокровный индеец и потомок древнего рода правителей Кокомес. Он также провозгласил себя
