Он снисходительно выслушивал мальчишеские разговоры, но, конечно, не принимал их всерьез.
Вилли промолчал. Он не был уверен, что песок такой уж крепкий. В его памяти слишком свежи были воспоминания о черной яме.
Осмотр острова продолжался, на этот раз без приключений. Неподалеку от места, где стояла их резиновая лодка, в глубь острова вдавался небольшой залив. В самом его устье приливом прибило длинную планку. Вилли громко крикнул:
— Посмотрите, там лежат столбики Ингоульвюра Арнарсона!
— Значит, именно тут я и построю свой дом, — радостно отозвался Ингоульвюр.
— А это место мы назовем Рейкьявик, — рассмеялся Лейвюр.
Завершив обход острова, они вернулись к месту своей высадки. Лодка стояла на прежнем месте.
— А теперь, пожалуй, не грех и отдохнуть, — сказал Бьёрн.
С этими словами он достал из лодки брезент и растянул его на песке.
— Пороемся-ка в рюкзаках и посмотрим, не найдется ли там чего-нибудь вкусненького, — предложил Ингоульвюр. — Признаться, я проголодался.
— Ничего удивительного. Угощение старого Кобби не очень-то пошло тебе на пользу, — сказал Вилли.
— А я в походах никогда не ем сразу. Зато, как устану хорошенько, и аппетит появляется волчий, — сказал Лейвюр.
Друзья устроились на брезенте. Ингоульвюр и Вилли достали из рюкзаков свертки с провизией. Чего тут только не было: копченое мясо, сушеная рыба, копченый лосось и молодая баранина, не говоря уже о хлебе и масле.
— Вот это пир! — воскликнул Лейвюр, потирая руки от удовольствия.
В довершение всего на брезенте появилось несколько бутылок лимонада. Их появление было встречено радостными возгласами. Что может быть приятнее, чем промочить горло и смыть накопившуюся во рту вулканическую пыль! Лимонад оказался как нельзя кстати, ведь они не захватили с собой питьевой воды.
Подкрепившись и отдохнув, друзья почувствовали прилив новых сил. Теперь им предстояло соорудить жилище. Место для него выбрали на высоком холме, недалеко от залива.
Строительных материалов под рукой у ребят, разумеется, не было, поэтому решили строить домик из шлака. Вот когда пригодились кирка и лопата, которые они захватили с собой!
Друзья копали по очереди, и дело продвигалось споро. Вскоре выкопали большую яму.
— А теперь можно приступать к перекрытию, — сказал Лейвюр и первым уложил планку.
Вилли сбегал к лодке за пилой и гвоздями. Он без устали совершал рейсы туда и обратно.
Ингоульвюр киркой принялся выдалбливать углубление.
— Что ты делаешь? — удивился Лейвюр. — Уж не собираешься ли завалить всю постройку?
— Нет, мне нужна небольшая яма для одной мелочи. — Ингоульвюр с невозмутимым видом продолжал долбить породу.
— Ты, вероятно, решил заложить сюда взрывчатку, — усмехнулся капитан Бьёрн.
— Ну, старику Сюрту, властелину огня, такая мысль показалась бы сущей чепухой, — улыбнулся Ингоульвюр. — Дело гораздо проще: у меня есть одна вещица, которую я хотел бы здесь оставить.
Он засунул руку в рюкзак и вынул кусок металлической трубки с деревянными пробками на концах.
Лейвюр и Вилли с любопытством посмотрели на друга. Зачем ему эта трубка?
А Ингоульвюр спокойно вытащил одну из пробок и достал из трубки свернутую бумажку.
— Послушай, Ингоульвюр, уж не конституция ли это для нового государства на острове Сюртсэй? — съязвил Лейвюр.
— Нет, это документ, на котором написаны наши имена, а также час и место, где мы высадились на берег, — спокойно сказал Ингоульвюр, не обращая внимания на насмешку. — Теперь остается только пометить дату и вписать еще кое-что, например, что это мы возвели первое жилище на острове Сюртсэй.
— Смотри-ка! — воскликнул Бьёрн и одобрительно взглянул на мальчика. — Быть тебе ученым. Глядишь, станешь историком.
— Вряд ли, — ответил Ингоульвюр и склонился над листком.
Вписав все, что он намеревался запечатлеть на бумаге, он свернул листок и вставил его в трубку. Затем опустил трубку в ямку и засыпал песком и камнями.
— Кто знает, может, нашу бумагу найдут через сотни лет, когда все мы давно будем забыты, — задумчиво произнес он.
— Исландские первопроходцы не забыты, — горячо возразил ему Лейвюр.
Только Вилли не принимал участия в разговоре. Он что-то искал в своем рюкзаке и, наконец, достал небольшой мешочек.
— Этот остров голый, тут еще нет травы, как у нас на Вестманнаэйяр, — нерешительно сказал он. — Я вот прихватил с собой семян, чтобы посеять тут траву.
Ингоульвюр и Лейвюр не могли сдержать улыбку. Ох, уж этот Вилли, порой он совсем ребенок! Но Бьёрн поддержал мальчика.
— Отличная мысль, дружок. Придет время, и весь остров покроется зеленью.
Лицо Вилли просветлело. Выбрав участок поровнее, он разбросал на нем семена.
— Теперь это место будет называться Поляна Вилли, — воскликнул Ингоульвюр.
— Правильно, — поддержал его Лейвюр. — Пройдет немного времени, и эта пустошь зазеленеет.
Покрыть домик крышей оказалось делом недолгим. Из лодки принесли листы жести и крепко сбили их гвоздями — ведь домику предстояло простоять не один день.
— Вот мы и воздвигли Рейкьявик, хутор первопоселенцев, — пошутил Бьёрн.
— Правда, особо красивым его не назовешь, — сказал Ингоульвюр.
Не успели друзья вбить в крышу последний гвоздь, как по острову прокатился раскатистый, все нарастающий гул. Началось извержение из кратера Фо?ссгигур. Высоко вверх поднялись темные клубы дыма, за ними вырвались языки пламени и черный столб пепла. Небо потемнело, казалось, наступили сумерки. Земля содрогалась, словно она раскалывалась или снова погружалась в морскую пучину, в воздух взлетали камни.
Наши друзья, не на шутку напуганные, поспешили в укрытие. Никто из них не произнес ни слова. Да и что тут можно было сказать?
Ингоульвюр взглянул на часы. Стрелки показывали половину двенадцатого. Они пробыли на острове ровно два с половиной часа. Как хорошо, что им удалось закончить постройку! Она оказалась очень кстати — без нее им пришлось бы худо.
— Черт побери, если уж Сюртур начнет говорить, его не остановишь! — Капитан Бьёрн выглянул из двери. — Вы только взгляните.
Мальчики с любопытством выглянули наружу, чтобы посмотреть на гостя, который пожаловал к ним так внезапно.
— Ого! Старый властелин огня еще и гримасничает! По-моему, он ухмыляется и показывает нам нос, — проворчал Бьёрн.
В самом деле, приятели ясно увидели, как над кратером появилось безобразное пепельно-серое лицо с красным носом. И, что всего удивительнее, цвет лица и его очертания то и дело менялись.
— Смотрите! Старик так разъярился, что красный чуб у него задрался вверх! — закричал Ингоульвюр.
— А вон Сюртур дразнит нас своим огненно-красным языком, — воскликнул Лейвюр.
— Ну и чудовище! — поддакнул Вилли. — Только взгляните, он хмурится и строит нам такие гримасы, что искры сыплются у него из глаз.
— Видно, наше присутствие Сюртуру не по душе, — сказал Бьёрн.
Бац! Раздался громкий треск, словно кто-то выстрелил из ружья. Небольшой камешек ударил по шлему на голове Вилли. От неожиданности бедняга вздрогнул, но железный шлем защитил его от неприятностей.
