Итак, надо найти колдуна или ведьму... В конце концов я ведь в Инквизиции, а она именно этим и занимается, правда, с другими целями... Надо вернуться и просмотреть архивы на всех колдунов, замеченных в округе в последнее время.
За размышлениями я и не заметил, как вышел к воротам города. Крики, раздававшиеся от них, привлекли моё внимание.
– Что здесь происходит?
Сержант угрюмо вытянулся передо мной и доложил:
– Какой-то бродяга пытается пройти в город, святой брат, а ворота не положено отпирать до рассвета. На это имеется прямое указание брата Игнациуса.
Я подошёл ближе и открыл маленькое зарешеченное окошечко. На меня смотрел худой человек лет тридцати, чем-то напоминавший брата Игнациуса – те же седые пряди, свисающие на лицо, те же морщины и впалые щёки... Только шрама не хватало.
– Кто ты и почему не вошёл в город до закрытия ворот?
– Меня зовут Корвин-Флейтист. Я иду из Брюгге. Там открывают калитку, даже если путник прибывает ночью!
Сержант за моей спиной расхохотался:
– Вы только на него посмотрите! Да Брюгге ведь в Срединных Землях! И долго ты идёшь?
– Я был там ещё на прошлой неделе, – невозмутимо ответил Корвин.
Сержант расхохотался ещё больше:
– Сумасшедший! Или лгун!
– Я никогда не лгу, – тихо прошептал Корвин, но услышал его только я.
Этот человек меня заинтересовал.
– Сержант.
– Да, ваше святейшество.
Плащ инквизитора обладает удивительной способностью располагать к себе людей. Они сразу становятся ужасно услужливыми.
– Принесите моток крепкой верёвки.
– Зачем?
Я медленно повернулся к сержанту и посмотрел ему в глаза. Нет, у меня хорошее лицо – специально подобранное. Когда мои глаза смотрят на человека, тому кажется, что я взвешиваю все его грехи.
– Слушаюсь, ваше святейшество, – исправился сержант и немедленно исполнил приказ.
Я поднялся на стену, обвязал её вокруг одного из зубцов, скинул свободный конец вниз.
– Корвин! Ты здесь?
– Да, – долетело снизу
– Если хочешь попасть в город до утра, хватайся и лезь на стену.
Молча отхожу и жду прислонившись к соседнему зубцу и скрестив на груди руки.
Наконец Корвин перелез, и я рассмотрел его внимательнее при свете факелов.
