Вверх он извившись, схватил за крыло и стенящую матерь.
Но едва поглотил он и юных пернатых, и птицу,
Чудо на нем совершает бессмертный, его показавший:
В камень его превращает сын хитроумного Крона;
Страшное чудо богов при священных явилося жертвах.
Калхас исполнился духа и так, боговещий, пророчил:
– Что вы умолкнули все, кудреглавые чада Эллады?
Знаменьем сим проявил нам событие Зевс промыслитель,
Сколько пернатых птенцов поглотил дракон сей кровавый
(Восемь их было в гнезде и девятая матерь пернатых),
Столько, ахейцы, годов воевать мы под Троею будем;
Но в десятый разрушим обширную стогнами Трою. –
Бодрствуйте же, други, останемся все, браноносцы данаи,
Здесь, пока не разрушим Приамовой Трои великой!'
Рек, – и ахеяне подняли крик; корабли и окрестность
С страшным отгрянули гулом веселые крики ахеян,
Вскоре вещать меж ахейцами Нестор божественный начал:
'Боги! в собрании мы разглагольствуем праздно, как дети
Слабые, коим и думы о бранных делах незнакомы.
Что и моления наши, и клятвы священные будут?
Вин возлиянья и рук сочетанья32 на верность союзов?
Мы лишь словами стязаемся праздными; помощи ж делу
Мы изыскать не могли, долговременно здесь оставаясь.
Светлый Атрид, и теперь, как и прежде, душою ты твердый,
Если ж из оных один или два помышляют не с нами,
Их ты оставь исчезать, – не исполнятся помыслы робких?
Нет, не воротимся в Аргос, доколе мы въявь не познаем,
Зевса, эгиды носителя, ложен обет иль не ложен.
В самый тот день, когда на суда быстролетные сели
Рати ахеян, троянам грозя и бедою и смертью:
Он одесную блистал, благовествуя рати ахейской.
Нет, да никто из ахеян не думает в дом возвратиться
И не отметит за печаль и за тайные слезы Елены,
Если ж кто-либо сильно желает лишь в дом возвратиться,
Пусть корабля своего многовеслого он прикоснется:
Прежде других, малодушный, найдет себе смерть и погибель.
Мысль не презренная будет, какую тебе предложу я.
Воев, Атрид, раздели ты на их племена и колена;
Пусть помогает колено колену и племени племя.33
Если решиться на то и исполнить преклонишь ахеян,