— Тебя.
— Видишь, это совсем не трудно, — сказал он, покрывая ее лицо частыми поцелуями.
— Я люблю тебя, — согласилась Дженнифер. Позже, лежа в постели, сплетя ноги с ногами Ричарда, она задумалась: что же ждет их дальше. Жизнь в его доме — нет, в их доме на побережье, совместные планы, попытка соединить обе карьеры...
Но сейчас не стоит об этом думать. Все так ново, так удивительно...
7
Воскресным утром Дженнифер проснулась раньше Ричарда и лежала, любуясь правильными чертами его лица в обрамлении спутанных темных волос.
Воскресенье. Особенный день. К сожалению, сейчас у них не было, как когда-то в Бостоне, толстой газеты, чтобы все утро листать ее, посмеиваясь над комиксами. Но это утро навсегда запомнится тем, что перед ним была эта волшебная ночь любви.
Тихонько, чтобы не разбудить Ричарда, Дженнифер выбралась из постели, надела тапочки и халат и выглянула в окно. Снег все сыпал и сыпал, укрывая землю толстым слоем, белым по белому.
Пейзаж изменился до неузнаваемости. Немногие машины в пределах видимости превратились в сугробы, высокие сосны серебрились морозным блеском, дома тихо дремали под огромными снеговыми шапками.
И вообще тот мир, в котором Дженнифер жила последние семь лет, куда-то исчез. Неужели действительно в пятидесяти милях отсюда ярко светит солнце, толстые дамы с красными и синими зонтиками прогуливаются по пляжам Санта-Моники?
Снежный плен как нельзя лучше подходил к ее настроению. Они с Ричардом были вдвоем в волшебной стране, где могло случиться что угодно. Кто знает, какие эльфы и тролли прячутся под таинственным зимним покрывалом? Может быть, они обнаружат, что вновь вернулись в Бостон, в счастливые студенческие времена, когда только что поженились?
А что, если действительно попробовать начать все сначала? Вдруг на этот раз у них хватит мудрости ничего не испортить?
Внизу, в кухне, она пошарила по полкам и решила приготовить черничный пирог: тесто-полуфабрикат, сухое молоко, сироп — все это она обнаружила среди припасенных продуктов.
Поставив на огонь воду для кофе, Дженнифер, мурлыча под нос модный мотивчик, взялась за дело. Скоро дом наполнился восхитительным запахом душистого ванильного теста.
Она поставила его в духовку, налила себе чашку кофе и села, ожидая, пока пирог поспеет.
Шлепанье босых ног возвестило о том, что Ричард проснулся. После паузы хлопнула дверь ванной. Полилась вода. И вот наконец послышались шаги по лестнице.
Налив для мужа чашку кофе, Дженнифер замерла в ожидании, напряженном, как в фильмах Стивена Спилберга. Она уже позабыла, как полезно прислушиваться, чтобы определить местонахождение супруга.
Ричард спустился в кухню в подпоясанном кушаком красном халате, щурясь на яркий свет лампы.
— О Господи, что это за божественный запах?
— Черничный пирог, — улыбнулась Дженнифер. — Ты не против? Или ты, может быть, на диете?
— Мечи его на стол, женщина, да поживей! — зарычал он.
Пирог был съеден молниеносно. Когда поднос опустел, Дженнифер блаженно потянулась.
— Ох, как хорошо... А что мы будем сегодня делать?
— Как это «что делать»?! — закричал Ричард. — Заниматься любовью! И играть в снежки!
— Да, но...
Он поставил тарелки в раковину.
— Пошли! Посуда подождет! — И устремился наверх.
Дженнифер быстро прикинула последствия неповиновения и решила, что просто смешно сидеть в доме, пока Ричард будет резвиться в снегу.
Она натянула высохшие за ночь джинсы, свитер. Через десять минут оба, тепло одетые, в шапках и шарфах, выбежали из дома.
— Снежки! Снежки! — крикнул Ричард, вздымая вокруг себя облако снежных хлопьев.
— Нет, никаких снежков! — возразила Дженнифер, видя, что он начинает уминать в ладонях снежный комок. — Помнишь, в Бостоне ты однажды в меня так залепил снежком, что я едва в себя пришла. Так вот, с тех пор я больше в эти игры не играю!
Он поколебался и неохотно бросил снежок.
— Ладно, тогда давай просто поваляемся в снегу.
Он плюхнулся в сугроб, смеясь и молотя по нему руками и ногами.
Дженнифер с визгом последовала его примеру. А снежные хлопья все продолжали падать сверху, тая на их разгоряченных лицах.
Если верить радио, то снега навалило рекордное для этого месяца количество. Но солнце уже начало проглядывать сквозь тучи, и Дженнифер, несмотря на то что вся промокла, чувствовала себя абсолютно счастливой.
— Давай лепить снежную бабу! — предложила она.
Ричард расхохотался.
— Зачем же, моя жена и так выглядит как снежная баба! — радостно заявил он и затем медленно, смакуя слова, повторил: — Моя жена.
Дженнифер подошла поближе и обняла его. Прильнув друг к другу, они покачивались взад-вперед, как пара танцующих белых медведей.
— Я тебе говорил, что ты очень красивая? — спросил он, поцеловав ее в кончик носа.
— Мало, повтори, пожалуйста! — прошептала Дженнифер. — Ты так хорошо отогрел мне нос!..
— Ладно, давай действительно слепим снеговика! Точнее, снежную бабу.
Они скатали большие шары для головы и туловища, а потом Ричард искусно приладил еще два снежных шарика поменьше вместо грудей.
Потом они отошли подальше рука об руку, чтобы полюбоваться своим творением.
— Разве она не прекрасна? — сказала Дженнифер, заботливо стряхивая снег с его плеч.
— У меня есть идея... — вкрадчиво сказал Ричард, и она сразу же поняла, что он подразумевает.
— Нет! Не сейчас! Мы же замерзли! — засмеялась она.
— В том-то все и дело. Вмиг согреемся, — усмехнулся он.
Они набрали дров, вошли через заднюю дверь и сбросили их на пол в подсобке. Затем отряхнули друг друга от снега. Взаимные касания возбуждали их даже сквозь плотную одежду.
Дрожащими пальцами Дженнифер начала расстегивать застежки пальто Ричарда, а он одним движением рванул вниз молнию на ее куртке.
— Мм... — Дженнифер влезла руками Ричарду под свитер и футболку, желая побыстрее снять их и чувствуя под пальцами его горячее мускулистое тело.
Он поцеловал ее долгим, зовущим поцелуем, и она в свою очередь сняла с себя свитер, расстегнула лифчик... Не сговариваясь, оба спустили с себя джинсы.
— Ой, ботинки... — хрипло прошептала Дженнифер.
— Сейчас... — усадив ее на стоящий в холле столик, он опустился на колени и стащил с нее мешающие ботинки, затем джинсы и трусики. Дженнифер стало холодно, но горячие руки Ричарда, гладившие ей бедра, быстро согрели ее.
— Иди ко мне, — прошептала она, притягивая его к себе и трепеща от желания, когда его обнаженное тело склонилось над ней.
Закрыв глаза, Дженнифер застонала, когда он стал лизать и нежно покусывать ее соски. Потом,
