растерянно моргнула, словно очнувшись. Протянула перед собой руки, которые до этого прятала за спиной, и с настоящим ужасом уставилась на них.
Я так резко вскочил с кресла, на которое присел было недавно, что неловким движением опрокинул его. Потому как с длинных ухоженных пальцев девушки медленно капала вязкая густая кровь. И вряд ли она принадлежала ей.
— Отец. — Стеша с испугом и какой-то детской обидой взглянула на Биридия. — Кажется… Кажется, я только что кого-то убила.
Я сидел в комнате леди Чарии и отстраненно смотрел на маленькое сморщенное личико старухи, почти затерявшееся на фоне белоснежных подушек. В комнате было тяжело дышать. Здесь пахло смертью, отчаянием и долгой тяжелой болезнью. Хотелось рвануть на себя оконные створки, впуская порывы резкого осеннего ветра. Пусть бы он разметал бумаги на письменном столе, пусть бы прошелся по дому маленьким ураганом, лишь бы унес с собой то зло, которое притаилось за старинными зеркалами.
Мой взгляд сам собой скользнул по одеялу вниз. Туда, где на накрахмаленных простынях расплылось неаккуратное кровавое пятно. В очередной раз я с трудом сглотнул вязкую слюну и отвел взгляд, передернувшись от невольного отвращения. На этот раз убийца действовал куда более грубо, не ограничившись одним ударом. Он буквально выпотрошил бедную старушку, распоров ей живот до самой грудины. Интересно, почему так? Словно он мстил ей за что-то.
Как бы то ни было, Чария вряд ли мучилась перед смертью. Она не металась по простыням от боли, не кричала и не плакала. И в этом заключалась еще одна загадка. Такое впечатление, будто Чария даже не почувствовала жестокого удара. С одной стороны, это, безусловно, благо. Но все же я не отказался бы понять, почему так произошло. Возможно, она была под действием какого-нибудь наркотика или усыпляющего средства? Но к чему такие сложности? Вряд ли Чария могла оказать сколько-нибудь серьезное сопротивление убийце. Или тот боялся, что она поднимет крик? Тогда непонятно, почему он не убил ее с одного удара, как Зильгу. В общем, одни загадки.
Я еще раз взглянул на тихое и умиротворенное лицо старушки. Жаль, безумно жаль, что мне так и не удалось с ней переговорить. Сдается, она многое могла бы поведать о происходящем в доме. Хотя бы прояснить смысл того странного ритуала, с которого начались все беды семьи Биридия.
Дверь, тихонько скрипнув, приоткрылась, и в комнату зашел купец. Тяжело дыша после подъема по лестнице, опустился на стул подле меня.
— Я заставил Стешу выпить вина и уложил в гостиной, где уже спит Дарий, — проговорил он, избегая смотреть в сторону убитой тещи. — Конечно, в ее положении не стоит употреблять алкоголь, но один раз, я думаю, можно. Хоть успокоилась немного. — Биридий помолчал и добавил с затаенной тревогой: — Надеюсь, убийца не посмеет напасть на нее. Все-таки Дарий рядом, пусть и дрыхнет без задних ног.
— В случае с Зильгой его присутствие убийце не помешало, — возразил я. Биридий побледнел от страха и тут же вскочил на ноги, намереваясь бежать к дочери, а я добавил: — На твоем месте я бы ушел из дома. Забирай Стешу и Дария и ступай в деревню. Дотемна без особой спешки точно доберетесь. Все безопаснее, чем оставаться здесь.
Биридий сделал шаг к двери, но вдруг остановился и обернулся ко мне с нескрываемым подозрением.
— Вы точно уверены, что это не ее рук дело? — спросил он, кивнув на постель. — Если окажется, что во всем повинна Стеша…
— То получается, что я сделал величайшую ошибку, позволив тебе оставить ее наедине с беззащитным Дарием. — Я в свою очередь встал, передернув от невольной мысли плечами. — Вот что, давай-ка переберемся в гостиную. Чарии мы все равно не поможем, а вот остальных в случае чего защитим. Не стоит нам сейчас разделяться.
Биридий без лишних возражений вышел из комнаты. Последовал за ним и я, напряженно размышляя над простым соображением, промелькнувшим в голове. Если оно верно, то дело, возможно, уже раскрыто. Правда, никак не понять, почему странности в доме начались после ритуала, а не позже, с моим приездом сюда. Или… Или меня специально ждали, чтобы устроить все это представление?
Вопреки дурным ожиданиям, Стеша и Дарий были в той самой гостиной, где мы их оставили несколько минут назад. Живые и невредимые. Вдовец негромко похрапывал, распространяя по комнате крепкий запах перегара, Стеша лежала и молча смотрела в потолок, задумчиво крутя между пальцами недопитый бокал с вином. Я с облегчением вздохнул, заметив, что она больше не плачет. Значит, истерика в самом деле прекратилась. Оно и к лучшему.
— Дочка! — Биридий быстро пересек комнату и сел подле Стеши. — Все хорошо?
— Все плохо, — сухим бесчувственным голосом ответила она, все так же глядя куда-то вдаль. — Я убийца. Меня повесят или сожгут на костре.
— Жгут на костре только колдуний, — поправил ее я, прислоняясь плечом к дверному косяку. — Так что тебе эта смерть точно не грозит. И потом, я уже сказал, что ты не убивала Чарию.
— Ну да, конечно! — Стеша рассерженно фыркнула. — А откуда тогда взялась кровь на моих руках?
Я замялся, пытаясь подобрать как можно более убедительные объяснения для откровенной лжи. В действительности я считал, что именно девушка нанесла роковой удар несчастной старушке, вот только ее руку в тот момент направляла чужая воля. Глупо винить бездумное орудие преступника в злодеянии, надо искать истинного убийцу. Но говорить это вслух, понятное дело, я не собирался. Стеше и так сильно досталось. Необходимо пощадить чувства беременной женщины. К тому же она еще не знает, что, по всей видимости, окончательно и бесповоротно потеряла жениха.
— А что именно ты помнишь? — осторожно поинтересовался я, напряженно думая, как уйти от опасной темы.
— Практически ничего. — Стеша пожала плечами. Отвернулась, безуспешно пытаясь скрыть блеснувшие на глазах слезы. — Все утро как в тумане. Вроде бы я встала необычно поздно. Проснулась из- за какого-то крика. Знаете, на миг мне показалось, будто я узнала голос Харуса. Быстро накинула платье, выбежала в коридор… А дальше — пустота. Все как отрезало. Очнулась только здесь. Но… — На этом месте девушка на неуловимый миг запнулась, однако нашла в себе силы продолжать: — Я почти уверена, что была в комнате Чарии. Почти помню, как ударяла ножом ей в живот. Вновь и вновь, наслаждаясь тем, как легко он входит в ее тело. И после этого вы все еще будете утверждать, что я не убийца?!
Последнюю фразу Стеша почти выкрикнула, в конце сорвавшись на хриплый стон. Всхлипнула и уткнулась лбом в спинку дивана, не желая поворачиваться к нам лицом.
Биридий умоляюще посмотрел на меня, словно прося помощи. Но мне было не до него. Это его дочь, ему лучше знать, как ее утешить. Меня волновало совсем другое. Кажется, рассказ Стеши только подтверждает мои предположения. Правда, не понять, то ли радоваться этому, то ли огорчаться.
— Уходите из дома, — сухо проговорил я. Пожалуй, это будет наилучшим выходом из ситуации. Присутствие семьи Биридия связывает мне руки, надоело, если честно, постоянно бояться — не убили ли еще кого-нибудь из них. А так одиночество позволит заняться охотой на преступника, не опасаясь, что тот в этот момент как раз вонзает нож в очередную жертву.
— Уходите, — повторил я, заметив, что Биридий и Стеша не торопятся вставать и как-то странно смотрят на меня, словно ожидая объяснений. — Чем скорее, тем лучше. Берите Дария за шкирку и волоком тащите в деревню. Пусть староста пришлет сюда людей, пусть даже сообщит инквизиции. Только не оставайтесь здесь. Это слишком опасно.
— А вы разве не пойдете с нами? — удивилась Стеша. Я отрицательно мотнул головой, и она продолжила с немалой долей изумления в голосе: — Но почему? Если по дому блуждает убийца, то зачем рисковать своей жизнью? Идемте с нами!
Я криво ухмыльнулся в ответ на столь любезное предложение. И как объяснить милой девушке, что стоит Биридию только объявить в деревне о моем участии в этом деле, не говоря уж о беседах с демоном, как меня тут же схватят и отправят под строгой охраной в ближайший храм Светлых Богов? Наверняка после недавних событий с семьей Таши за мной установили более чем строгий надзор, и в деревне ошивается далеко не один церковный соглядатай. Нет, тяжело доказать свою невиновность, будучи запертым в подвалах храма. Мой единственный шанс на спасение от очередного витка разбирательства с инквизицией
