- На базе их никогда не продавали. Не думаю, что тебе удастся их достать здесь. Но когда мы прибудем туда, где такие штуки водятся, я тебе непременно сообщу. Обещаю.
- О, спасибо!
- Не за что.
Потом я видел еще у нескольких человек такие же сережки, только с разным количеством костей - у одних меньше, у других больше... Оказалось, что их действительно разрешают носить с формой, по крайней мере в увольнении. Очень скоро и я обзавелся парой этих серег, обнаружив, правда, что цена для такой маленькой золотой вещицы непомерно высока...
Та операция называлась 'Дом багов'. В книгах по истории ее чаще именуют Первой битвой на Клендату. Операция была проведена вскоре после того, как они уничтожили Буэнос-Айрес. Только смерть огромного города заставила Землю по-настоящему понять, что происходит.
Так уж получается, что большая часть населения, никогда не покидавшая планеты, не верит в существование других миров. Я знаю это по себе, ведь и я совершенно не принимал в расчет существование других миров, пока не пришлось столкнуться с ними нос к носу.
Трагедия с Буэнос-Айресом потрясла человечество, и сразу стали раздаваться крики, что нужно собрать все имеющиеся в наличии силы возле Земли, окружить ее плотным кольцом защиты. Конечно, все это глупость. Войны выигрываются не обороной, а нападением - это азбука. Во время войны не существует Министерства обороны - можете залезть в учебники истории. Но подобная реакция, похоже, типична для людей сугубо гражданских, они сразу требуют себя защитить и при этом желают контролировать ход войны. Хотя, по мне, эта ситуация напоминает панику на борту самолета, когда пассажиры врываются в кабину, начинают теснить пилота и наперебой рвутся к штурвалу - как раз в то время, когда над всеми нависла беда.
Однако моего мнения никто не спрашивал. Мне предписывалось лишь беспрекословно выполнять приказы. Мы разрывались между обязанностью защитить Землю и остальные планеты Федерации и необходимостью вести настоящую войну с багами. Насколько я помню, разрушение Буэнос-Айреса не привлекло особо моего внимания: по крайней мере мы не реагировали на него так бурно, как жители Земли. В это время наш корабль мчался в двух парсеках от планеты по пространству Черенкова, и сама новость была передана с другого корабля, только когда мы вышли в обычное пространство.
Я подумал только: 'Господи, какой ужас!' - и пожалел, что больше никогда не увижу чудесного города, в котором бывал. Но все же Буэнос-Айрес не был моим родным городом, Земля казалась теперь такой далекой, а я таким занятым... Ведь я должен был участвовать в первом нападении на Клендату планету багов, и операция вот-вот должна была начаться. Поэтому мы неслись на предельной скорости и отключили поле внутренней гравитации на 'Долине Фордж', чтобы высвободить побольше энергии для двигателей.
Уничтожение Буэнос-Айреса очень сильно повлияло на всю мою жизнь, но об этом я догадался только месяцы спустя.
Когда подошло время выброса на Клендату, я уже был прикреплен 'помощником' к капралу Бамбургеру, который при этом известии все-таки смог сохранить непроницаемое выражение лица. Однако как только сержант, представлявший меня, удалился на достаточное расстояние, он прошипел:
- Послушай, пацан, держись все время меня, но не дай Бог путаться под ногами. Если же ты подставишь мне свою шею, мне придется ее сломать.
Я только кивнул, начиная понимать, что этот выброс будет совсем не похож на учебный. Потом на меня, как всегда, напала дрожь, а потом мы уже были внизу...
Операцию 'Дом багов' нужно было назвать 'Дом умалишенных'. Все шло не так, как планировалось. В результате операции враг должен был пасть на колени, мы - оккупировать их столицу и все остальные ключевые пункты планеты. И все - конец войне. На деле мы не только проиграли битву, но и чуть не провалили войну в целом.
Я не собираюсь критиковать генерала Диенна. Не знаю, правда или нет, что он требовал для операции большей концентрации войск и поддержки, но всетаки уступил Главнокомандующему. В конце концов, не мое дело. Я также сомневаюсь, что даже самые ушлые 'специалисты', которые горазды только после драки кулаками махать, смогут восстановить ход событий и определить, что к чему.
Знаю только, что генерал выбросился вместе с нами и командовал прямо там, на планете, а когда нас приперли к стенке, возглавил отвлекающую атаку, и это позволило некоторым из нас (и мне в том числе) убраться живыми. А он остался и получил свое. Остался в радиоактивном хаосе на Клендату, и потому уже слишком поздно вызывать его на трибунал. И значит, нечего об этом и говорить.
Тут, наверное, нужно сделать отступление для тех никогда не вылезавших из кресел стратегов, которые сами ни разу в жизни не участвовали в боевом выбросе. Конечно, планету багов можно было бы забросать водородными бомбами так, чтобы поверхность ее спеклась в сплошной слой радиоактивного стекла. Но выиграли бы мы войну? Баги совсем не такие, как мы.
Их называют псевдоарахнидами, но это все-таки не пауки. Они скорее подобны порождению фантазии сумасшедшего, которому везде мерещатся похожие на гигантских пауков чудовища с интеллектом. Их социальная организация, психология, экономическое устройство напоминают жизнь земных муравьев или термитов. Они - коллективные существа, интересы муравейника прежде всего. При стерилизации поверхности планеты погибнут солдаты и рабочие, но интеллектуальная каста и королевы останутся невредимыми. Я сомневаюсь, что даже прямое попадание кумулятивной водородной ракеты сможет уничтожить королеву: мы не знаем, как глубоко они прячутся. Однако особым любопытством в этом вопросе я не отличаюсь. Ни один из тех, кто попадал в их подземные норы, не вернулся.
Ну вот. Предположим, мы начисто разрушим поверхность Клендату. Но в их распоряжении точно так же, как и у нас, останутся корабли, разные колонии и другие планеты и оружие. Так что, пока они не сдадутся, войну нельзя считать оконченной. У нас не было тогда планетных бомб, которые могли бы расколоть Клендату надвое, как орех. Но если бы они и на это наплевали и не сдались, война бы продолжалась.
Если они вообще могут сдаваться... Например, их солдаты явно на это не способны. Рабочие баги не умеют драться. Можно потратить весь боевой запас, подстреливая одного за другим. Зато их солдаты не сдаются. В то же время вы очень ошибетесь, если решите, что баги - это просто безмозглые насекомые только потому, что они так выглядят и не умеют сдаваться. Их воины сметливы, профессиональны, агрессивны. Они, пожалуй, даже шустрее наших ребят - по крайней мере, в одном, но самом главном вопросе: кто первый. Ты можешь отстрелить ему одну, две, три ноги, но он будет пытаться стрелять. Ты должен поразить его нервный центр, и только тогда все будет кончено... правда, и тогда он может, дергаясь, ползти вслед за тобой, стреляя в никуда, пока не врежется в стену или другое препятствие.
Тот десант с самого начала превратился в бойню. Пятьдесят наших кораблей участвовало в операции. Предполагалось, что они выйдут из пространства Черенкова скоординированно и выбросят нас так, чтобы мы приземлились соответственно разработан- ному плану битвы. Все должно было произойти моментально, чтобы баги не успели опомниться. Я думаю, осуществить это было труднее, чем задумать. Черт, теперь я просто уверен в этом. План оказался невыполнимым, а расплачиваться пришлось Мобильной Пехоте.
Нам еще повезло: 'Долина Фордж' и все, кто на ней оставались, получили свое, когда мы еще не успели приземлиться. 'Долина' столкнулась с нашим же кораблем на небольшой скорости, но оба разлетелись вдребезги. Я оказался в числе счастливчиков, капсулы которых уже покинули 'Долину'. Выброс капсул еще продолжался, когда она взорвалась.
Взрыва я не заметил - вокруг меня был кокон, падающий на планету. Командир роты, наверное, знал, что корабль погиб (а с ним и добрая половина 'диких кошек'). Он выбросился первым и мог все понять, когда прервался его личный канал связи с капитаном корабля. Но обратиться к командиру возможности не представилось: из этой битвы он не вернулся. А тогда я только-только начинал понимать, что вместо запланированного боя мы попали в самую настоящую мясорубку.
Следующие восемнадцать часов до сих пор кажутся ночным кошмаром. Я мало что могу рассказать, потому что помню только обрывки, кадры из фильма ужасов. Я никогда не относился с симпатией к паукам, змеям и прочей нечисти. Обычный домашний паучок, найденный в постели, заставлял меня содрогаться от отвращения. Встречи с тарантулом я вообще не мог себе представить. Я, например, никогда не ем крабов и прочих из их семейства. Когда я впервые увидел бага, мне показалось, что сознание отключилось и я уже на том свете. Только несколько мгновений спустя я понял, что убил его, но продолжаю стрелять и никак не
