— И не вздумайте снимать ваш камуфляж, а то будет несоответствие фотографии на правах с вашим обликом. И откуда только вы берете эти фальшивые документы, ума не приложу… Вроде бы человек положительный, и на тебе…
— Хватит вам, блюститель закона! — прервала его Сова. — За хорошие деньги можно справить себе и хорошие документы, да и хороших друзей, кстати, тоже. А сколько этот господин вывез денег из дома Кружанова, знает только он сам, да разве ещё сам дьявол. И не думаю, что он везет их все с собой… Скорее всего, основная сумма ждет его в надежном месте, куда их доставил надежный человечек… Небось, за кордон намылились, гражданин Макаров? Куда-нибудь, в Финляндию и далее… Я права?
Она была совершенно права, и «Макарову» осталось только отвернуться и обреченно вздохнуть.
— Зря вы так вздыхаете, гражданин Макаров, — сказала Сова. — Вас ждут очень приятные сюрпризы, очень интересные встречи, я уверена, что они поднимут вам настроение.
— Представляю, что это за встречи, — пробурчал «Макаров».
— Ни в коем случае не представляете. Больно уж вы высокого о себе мнения, — возразила Сова, сурово глядя на закамуфлированного собеседника. И вообще, должна вам заявить, что фантазией вы не блещете… Грим какой-то убогий себе подобрали… Берите пример с меня, любезный друг. Так что ваш плагиат никуда не годится…
— Так давайте, раскамуфлируемся, — предложил «Макаров». — И разговаривать сразу станет легче.
— Да что вы? Игра — это лучшее, что есть на свете. Актрисы из меня не вышло, так я хоть реальную жизнь превращу в большую сцену… Огромное удовольствие, должна вам сказать… Но, друг перед другом нам теперь играть особенно нечего, я, например, о вас знаю очень много, даже слишком. А вот вы обо мне почти ничего… К тому же вы не знаете имя нашего славного водителя. Если захотите к нему обратиться, называйте его Жорж. Он охотно откликается на это красивое французское имя. А как к вам обращаться в случае чего? Нельзя же все время по фамилии?
— Паясничаете все? — пробурчал «Макаров». — Вот как к вам обращаться? Неудобно же вас называть Совой…
— А почему бы и нет? — пожала плечами Сова. — Мне, например, нравится это погоняло. Но можете называть меня Вероникой Сергеевной. Правда, красиво звучит? И гораздо интеллигентнее, нежели Сова…
— Ах вот оно что, — произнес «Макаров». — Так я и думал…
— А почему вы так думали, позвольте вас спросить?
— Духи у вас какие-то характерные, трудно уничтожить этот запах.
— Ишь ты, разнюхал! — расхохоталась Сова.
— Да и вообще, я стал догадываться…, - произнес «Макаров», припоминая утро пятидневной давности…
… Когда незадачливый милиционер Юртайкин покинул шикарную квартиру Рыльцева, через некоторое время туда вошла женщина с распущенными белокурыми волосами в кожаном брючном костюме и ярко- красной блузке.
— Меня зовут Вероника Сергеевна, — сказала она. — И я должна вас кое о чем попросить. В присутствии этих господ. — Она указала на человека в сером и сопровождавших его телохранителей. — Так вот. Вы должны позвонить вашей жене и предупредить её, что не сможете за ней приехать. За ней приедет Сидор Артемьевич Головинский. Запомнили? Это ваш ближайший друг. Звоните немедленно. И жене и главному врачу клиники.
Филипп Рыльцев пожал плечами, мрачным взором оглядел собравшихся в его квартире сомнительных людей и стал набирать номер телефона.
— И чтобы все, как надо, — скомандовала она. — Любое лишнее слово, и вы труп, Филипп Игнатович.
Филипп предупредил и жену и главврача, что за ней приедет его приятель на «Мерседесе» стального цвета и положил трубку.
— Вы умница, все делаете правильно, — одобрила Вероника Сергеевна. Мы надеемся на ваше благоразумие и впредь. Учтите, любой лишний шаг будет для вас чреват самыми неприятными последствиями. Не вздумайте удрать. Все только начинается…
Филипп пристально глядел на стройную белокурую женщину и от страха и волнения никак не мог сообразить, где он её видел.
И только когда за незваными гостями захлопнулась дверь, он с ужасом подумал: «Неужели?…»
Да, это была она… Молодая девушка с наивными глазами на фотографии, нелепая нищенка Сова, лицедействующая в электричке, а затем терроризирующая его, и стройная сорокапятилетняя женщина в кожаном костюме… Все это было одно и то же лицо… Но кто она такая? Почему она постоянно преследует его? Откуда она тогда, в октябре прошлого года взялась в электричке, уносящей его и обреченную беременную на третьем месяце Алену Навроцкую в темную беспросветную даль? Кто она? Какое она имеет к нему отношение? Что ей надо от него? Ведь явно не только кружановских денег… Непременно, чего-то еще…
— Вы, разумеется, размышляете по поводу моей личности, господин Макаров? — усмехнулась Сова. — Вам до смерти хочется узнать, кто я такая… Я могу вам это сказать, только боюсь, что когда вы это узнаете, с вами произойдет нечто ужасное… Нервный вы очень мужчина… Поверьте мне, вам очень неприятно будет это узнать…
— Да что может быть неприятнее того положения, в котором я оказался? Какая, в конце концов, мне разница, кто вы такая? — сказал Филипп. — Для меня важнее другое, что будет со мной. А то, что ничего хорошего не будет, это и ежу понятно. Деньги вы у меня отберете, а потом, возможно, и упрячете за решетку…
— Насчет денег вы правы, любезнейший пустой бамбук, — усмехнулась Сова. — А вот насчет решетки, это ещё неизвестно, заслужили ли вы такую честь…
Филипп понял все по своему. Он понял, что никто ни в какую прокуратуру заявлять на него не собирается. Он попал в лапы бандитов, и его попросту прикончат после того, как он отвезет их на окраину Петербурга, где на квартире его доверенного лица лежали украденные им из дома Кружанова пятьдесят три тысячи долларов. Эти деньги ещё вчера были увезены из Москвы и ждали его вместе с заграничным паспортом на имя Макарова Олега Александровича. Его друг имел дипломатический паспорт и собирался выехать в Финляндию, провезя с тобой деньги, куда тем же поездом должен был выехать и Филипп Рыльцев. Но теперь все пропало… Может быть, стоило поторговаться за свою жизнь, поморочить бандитам голову? Ведь эти деньги — последнее, на что мог рассчитывать Филипп. Тесть был мертв, над его имуществом нависла серьезная угроза, сам он был полностью в руках шантажистов… Что ему оставалось делать? Только обокрасть жену и бежать… И как ему повезло, что старый друг, работающий в Финляндии, как раз оказался в Москве и был готов за энную сумму помочь ему.
— Значит, говорите, вам все равно, кто я такая… Ладно, как угодно… Только я вам все равно скажу. Но несколько позднее. Когда мы прибудем в славный город на Неве…
Милиционер Жорж вел машину быстро, без остановок. Останавливался только на заправках. Платить за бензин ходила Сова, при этом Жорж прогуливался около «Волги» и мило улыбался сидящему на заднем сидении Филиппу.
Пару раз Филиппа выпустили из машины справить малую нужду. И все. Остальное время «Волга» гнала без остановок. И к девяти вечера подъехала к границе славного города Санкт-Петербурга.
— Ну, Макаров с седой бородой, куда поедем для начала? — спросила Сова. — К тебе в закрома или ко мне в гости? Решай сам, как лучше.
— Что я могу решать? Я ваш пленник, вы и приказывайте…
— Тогда начнем с материальной части вопроса. Как говорил великий Маркс, бытие определяет сознание.
— Поехали в Купчино, — вяло произнес Филипп.
Они подъехали к многоэтажной петербургской окраине, в сопровождении Жоржа Филипп поднялся на лифте на восьмой этаж стандартного дома, стал звонить в дверь. Никто не открывал.
— Значит, дома никого нет, — констатировал Филипп.
