Только это она и написала, но написано было бесподобно — глаза слепило. Вакагими взглянул лишь для того, чтобы убедиться, как чудесно было послание. Письмо отправили с посыльным. Сайсё ожидал его. Он прочел послание и подумал с тоской, что у нее есть основания думать так. Он сам был всему виною, он был к ней невнимателен, сказать невозможно — как он теперь об этом горевал, он написал письмо, наполненное осознанием своей вины, и тут же отправил его.
Часть четвертая
Распорядительница женских покоев появилась во дворце в последний день одиннадцатой луны. Принцесса все думала, как давно они не виделись и ожидала ее с нетерпением. Когда же она появится? Химэгими отправилась во дворец, переживая, что подумает Принцесса. Химэгими было больно за Принцессу и жаль ее, но найдет ли она слова, чтобы все объяснить? Принцесса лежала, страдая от болей, она была такой миниатюрной, что казалась бестелесной, она была на сносях, с большим животом. Не зная, чем помочь, Химэгими легла рядом с Принцессой и вспомнила то время, когда, бывало, лежала рядом с Ённокими, и ей сделалось грустно. Принцесса, конечно, и подумать не могла, что с ней рядом — другой человек, она не таясь рассказывала о том, что тревожило ее в последние дни, и Химэгими загрустила еще больше. Химэгими хотела бы открыться ей, но было и такое, чего она стеснялась, и она отказалась пока от своего намерения.
— Все это время я так тревожилась о тебе, мне так хотелось потихоньку прийти и взглянуть на тебя, но я была вовлечена в дела брата, а они оказались совсем не простыми. Но мне было не по сердцу заниматься этим бесконечно.
Речами своими Химэгими так походила на Вакагими, что Принцесса ничего не заподозрила.
Они проговорили всю ночь — рассказывали друг другу о том, что случилось за это время.
— Я даже не получала от тебя писем, мы были разлучены так долго, я так тревожилась, — говорила Принцесса, и из ее глаз катились слезы.
Химэгими была тронута, ей было печально, она тоже думала о грустном и плакала. Распорядительница женских покоев так нежно говорила с Принцессой, и была так красива, что Принцессе хотелось слушать ее нежности, ей казалось, что по сравнению с прошлым годом ее подруга стала еще прелестнее. Принцесса совершенно успокоилась, хотя и выглядела несколько удрученной.
Когда уже рассвело, Химэгими достала письмо, которое Вакагими просил потихоньку передать Принцессе. Принцесса поначалу недоумевала, но развернув письмо, узнала руку Распорядительницы женских покоев. Не понимая в чем дело, Принцесса прочла:
«Не могу и передать тебе, как велико мое волнение.
Новая Распорядительница женских покоев теперь будет с тобой, и я надеюсь, что печаль этих месяцев рассеется, и мы снова будем вместе».
Так там было написано. Внимательно прочтя послание, Принцесса пришла в недоумение, она не знала, что и сказать, и вдруг заплакала.
Мия-но Сэндзи была дочерью кормилицы покойной государыни и состояла в доверительных отношениях с Принцессой. Поскольку среди приближенных Принцессы не было никого, кто бы мог занять место кормилицы, Принцесса безгранично доверилась ей. Сэндзи приблизилась к пологу. Принцесса сказала:
— Расскажи ей, как ты беспокоилась эти последние дни и как тебе было трудно все это сносить.
— Эти месяцы были очень тревожными, мы не знали, к кому обратиться за помощью, что предпринять, как заботиться о Принцессе. Мы пытались что-то придумать, но Принцесса не могла прийти в себя и только повторяла, что нужно дождаться вашего возвращения. Хотя кому-то и может показаться, что я нахожусь здесь всегда, но на самом деле мне приходится отлучаться, и каждую ночь я возвращаюсь к себе домой. Только вы, как только здесь появились, никогда не расставались с Принцессой, и уж, наверное, должны знать, что к чему. Последнее время она постоянно недомогала, мы волновались, а Принцесса тревожилась, что вы так долго остаетесь дома. Потом стало понятно, что означает ее неожиданное и необъяснимое нездоровье. Все удивились, потому что это было так неожиданно, но, как водится, мы посчитали срок, и надели ей пояс, но как такое могло случиться, я не понимаю. Думаю, такого не может быть, чтобы никто ничего не знал, самой же мне ничего толком не известно и я хотела бы спросить вас, уж я так беспокоилась, так хотела, чтобы вы пришли, уж вы-то наверняка должны знать, в чем дело. Я так волнуюсь, даже если вы тоже ничего не знаете, вы тоже наверняка станете беспокоиться и разделите мои чувства, поэтому я так нетерпеливо ждала вас, — говорила Сэндзи, заливаясь слезами.
Химэгими не знала, что ответить, и какое-то время молчала, собираясь с мыслями. Она растерялась, но она привыкла быть мужчиной и умела найти выход из затруднительного положения. «Если я скажу, что вовсе ничего не знала, это будет слишком больно для Принцессы. Она сейчас в таком плачевном состоянии, и я так хорошо понимаю ее». Химэгими всхлипнула. Было очень неловко, что Принцесса лежала совсем рядом и внимательно слушала, однако, придет время — и все разъяснится, решила Химэгими.
— Да, я заметила кое-что странное в Принцессе, но отчего это — я не знала, так что никому не сказала. К тому же я и не подумала, что это то самое, а тут случилась эта пренеприятная история с братом, я должна была вернуться домой и обо всем пришлось позабыть, а там я сама тяжело захворала и несколько месяцев пролежала, не различая ни дня, ни ночи. Я всей душой беспокоилась о Принцессе, но даже письма не могла написать — так мне было плохо, и вот так в тревоге я провела несколько месяцев, а как только мне стало лучше, я тут же заторопилась, когда же можно будет посетить Принцессу. Как-то брат по секрету сказал мне: «Мне был сон, будто бы Принцесса понесла. Никаких подтверждений этому нет, но думаю, это так. Побыстрей отправляйся к ней и во всем помогай ей», — когда он так сказал, я тут же поняла, что к чему, и решила поскорее отправиться к ней. Раз теперь вы все видите и знаете, то и мне радостно, что заботы выпали не одной мне, и что мне есть на кого положиться, — сказала Химэгими. Она выглядела точно так же, как раньше.
К тому же никто никогда не видел ее лицом к лицу, поскольку она всегда почтительно прислуживала Принцессе за пологом, так что никто не мог и подумать, что она — не та. Сэндзи считала, что это та самая Распорядительница женских покоев, и поняла дело так, что она сговорилась с братом и свела его с Принцессой. Долгое время Сэндзи ничего не могла понять, но теперь она приободрилась. Они стали обсуждать предполагаемое время родов. Распорядительница женских покоев была напористее, чем обычно, раньше она говорила мало и слабеньким голоском, теперь же она говорила так, чтобы быть услышанной и
