частью южная, Прованс. Это средиземноморские страны, которые, мне кажется, как никто в мире достигли высочайшей человеческой мудрости. Не в области государственного устройства, философии, общественных установлений, а ежедневной, повседневной мудрости. Жизнь — это радость, это праздник. Нужно стремиться извлекать радость из каждой минуты. Это умеют средиземноморские народы лучше всех на свете. И поэтому они мне нравятся больше всего, в первую очередь итальянцы. Очень мне нравятся Голландия, Норвегия — это мои европейские предпочтения. А за пределами Европы — это, конечно, Соединенные Штаты, особенно Новая Англия..
ВОПРОС. А Россия?
ОТВЕТ. Россию я сознательно не упомянул, потому что это страна, где я родился, страна того языка, на котором я говорю. Она в моей жизни присутствует естественно, о ней и говорить не надо.
ВОПРОС. Вы можете назвать свое худшее путешествие?
ОТВЕТ. Худших не было!
ВОПРОС. Тогда самое большое разочарование. Без разочарований нельзя обойтись.
ОТВЕТ. Нет! Разочарований не бывает! Бывает более интересно или менее интересно, но разочарований не бывает. Я убежден, что человек, недовольный каким-то местом, просто не увидел там чего-то. Не смог увидеть. Был плохо настроен, перенес свои внутренние неурядицы на внешние обстоятельства. Вот это чаще всего случается. Часто винят какие-то внешние обстоятельства, хотя на самом деле все внутри.
ВОПРОС. Приходилось ли вам совершать специальные гурманские путешествия?
ОТВЕТ. Нет, специально никогда. Есть потрясающий тур, о котором я подумываю, но нужно найти еще как минимум четырех человек. На самоходной барже ты плывешь по Луаре, на барже есть повар, ты пристаешь к берегу, повар идет на рынок, покупает продукты, тут же на барже, на кухне, это все готовит, советуясь с тобой. Вот это, конечно, сказочная вещь. Но здесь нужна компания минимум шесть человек, и чтобы все были единомышленники. Это трудно, особенно среди русских людей. Мой круг общения — это та самая русская интеллигенция, которая привыкла с презрением относиться к материальной культуре, которая не очень охотно поддерживает подобные разговоры, считая это низменным предметом. А те люди, которые в этом понимают толк, они, может, не очень хороши будут для беседы на какие-то другие темы. Так что это большие трудности, должен вам сказать.
ВОПРОС. Можете припомнить свое самое острое гурманское впечатление?
ОТВЕТ. Тут как раз все просто. Это Франция конечно же. Тут изобретать ничего не надо. Я бы не стал ни с кем вступать в дискуссию, потому что считаю это бездарным делом. Если человек не понимает, что французская кухня — самая богатая и разнообразная из всех западных кухонь, значит, он просто ничего не понимает. Это все равно что обсуждать, кто лучше — Шекспир или Проханов. Проханов может кому-то нравиться, но в этот спор я тоже вступать не буду. У меня было несколько запоминающихся путешествий. Путешествие в Прованс, например, Авиньон, Арль, Оранж — это места изумительные. Затем Испания. В Испании есть три кулинарные столицы — Мадрид, Сан-Себастьян и Сантьяго-де-Компостела. Два последних места — это кухни с сильнейшим присутствием того, что по-русски называется страшным словом «морепродукты». То, что я больше всего люблю. Япония очень интересная. Я понимаю, что из восточных кухонь самая богатая — это китайская, она так же выделяется на Востоке, как французская на Западе, но я люблю японскую, видимо, возраст заставляет перейти к более лаконичной, минималистской кухне.
ВОПРОС. Часто с женой путешествуете?
ОТВЕТ. Эля со мной повсюду ездит. Вместе мы двадцать пять лет, познакомились в Нью-Йорке, тогда оба работали в еженедельнике «Новый американец». Общих детей нет, но у обоих по сыну от первых браков. Один живет в Нью-Йорке, он бизнесмен, другой — в Венеции, писатель. Поскольку Венеция — мой любимый город, то с Сергеем, Элиным сыном, видимся часто. Помимо общих литературных тем (правда, он пишет по-английски, а я по-русски), есть еще общая любовь к Италии и итальянской кухне, к кухне вообще.
ВОПРОС. Кто дома чаще готовит, вы или жена? И откуда у вас любовь к кулинарии?
ОТВЕТ. Готовлю только я, жена на покупках и подготовительной стадии. Правда, есть у нее свои козыри — малосольные огурцы, например, или гречневая каша, которую мы очень любим. Что до охоты готовить, она у меня возникла лет в пятнадцать — когда выпивать начал. Хотелось не просто закусить чем попало, а как-то украсить этот процесс, эстетизировать. Ничем в жизни мы не занимаемся так часто, как едой, — и глупо бросать это дело на произвол судьбы.
ВОПРОС. Как относитесь к основной идее макробиотики о полезности для человека только растущих в зоне его проживания продуктов?
ОТВЕТ. На этот счет я могу сказать только одно: продукты особенно вкусны там, где они растут. Это святая правда. Но полностью перейти на такое — это, по-моему, просто невозможно. Иначе мы были бы обречены на гастрономический провинциализм, впадать в который не стоит ни в каких проявлениях. В том числе и в кулинарных.
Лет до тридцати пяти я никак не мог понять, что хорошего в ананасах. Пробовал и свежие, и консервированные, но не понимал. Пока не попал на Гавайи и не съел сорванный пять минут назад. Полный восторг, ничего похожего на все предыдущие.
На самом бытовом уровне каждому понятно, что вкусны помидоры с грядки, клубника оттуда же, яблоки с дерева. Но превращать это в догму — обращается сужением горизонта. Как если бы мы вдруг поклялись, что будем читать только русские книги. Ну и вырастем уродами. Несмотря на все величие русской литературы, если мы не знаем английской, немецкой, французской — плохо наше дело. Ровно то же самое и с кулинарией.
ВОПРОС. Как с возрастом меняются кулинарные предпочтения?
ОТВЕТ. Все очень просто: организм слабеет, и ему труднее перерабатывать тяжелое, жирное, жареное. Я, совершенно не будучи сторонником вегетарианства, просто по своим вкусовым предпочтениям все меньше и меньше ем мяса. И на огромный процент наш семейный рацион состоит сейчас из овощей и рыбы. Вот в ресторанах я скорее закажу мясо. Именно потому, что дома его не готовлю. Не говоря уже о размерах порций, которые уменьшаются. Не потому, что становишься разумней, а потому, что сил уже меньше.
ВОПРОС. Насколько вам важен уровень сервиса в отелях?
ОТВЕТ. Я человек неприхотливый, но был бы идиотом, если б отказывался от комфорта, и отказываться от него никогда не буду, но для меня самое важное и превышающее все остальное — расположение. Отель обязательно должен быть в центре. И это имеет абсолютно содержательный смысл. Я совершенно уверен, что нельзя почувствовать город, если ты живешь в каком угодно комфорте и роскоши, но на окраине. Ты должен выходить в гущу городской жизни и вечером в этой гуще возвращаться обратно. Пусть я буду терять в комфорте и уровне, но выигрывать за счет центрального расположения…
ВОПРОС. А отдыхать куда любите ездить?
ОТВЕТ. Да так же. На пляжный отдых я не способен, как-то не очень себе представляю… Хотя вырос на море, я рижанин и каждое лето жил на даче на Рижском взморье, но все равно как-то не привык к этой идее лежания на песке. Не понимаю, что там делать. И у меня был только один такой опыт — мы с женой ездили на Канары, провели там дней восемь. Все было интересно, я совершенно не жалею, но не думаю, что хотел бы повторить. Я все более-менее известные европейские курорты посетил, но, как правило, от одного до трех дней, не больше.
ВОПРОС. Какой же вид отдыха тогда вам ближе? Как относитесь к экстриму, например?
ОТВЕТ. В экстремальный досуг я не верю, потому что это все искусственно. Зачем-то человеку нужно повышать уровень адреналина, чего-то ему такого не хватает… По-моему, в окружающей нас жизни такое количество перепадов вершин и бездн, что специально создавать себе это, мне кажется каким-то признаком то ли душевного, то ли умственного нездоровья. А я люблю просто путешествия. Поехать в страну, в города, причем, знаете, все больше и больше мне интересно ездить туда, где я уже был…
ВОПРОС. Какой вид транспорта предпочитаете?
