под покровительством России во главе с братом датского короля Магнусом.
Тем временем, в 1575 г. в Речи Посполитой закончился период «бескоролевья» (1572–1575 гг.). Королем был избран (а претендовал на польский престол и Иван Грозный) Стефан Баторий. Его избрание означало возобновление войны с Польшей. Однако еще в 1577 г. русские войска занимали почти всю Ливонию, кроме Риги и Ревеля, который осаждали в 1576–1577 гг. Но этот год был последним годом успехов России в Ливонской войне. В 1579 г. возобновила военные действия Швеция, а Баторий возвратил Полоцк и взял Великие Луки. В августе 1581 г. началась осада Баторием Пскова. Псковичи поклялись «за Псков град битися с Литвою до смерти безо всякие хитрости». Клятву они сдержали, отбив 31 приступ. После пяти месяцев безуспешных попыток поляки вынуждены были снять осаду Пскова. Но шведами в это же время была захвачена Нарва.
В январе 1582 г. в Яме-Запольском (недалеко от Пскова) было заключено 10-летнее перемирие с Речью Посполитой. Россия отказывалась от Ливонии и белорусских земель, но ей возвращались некоторые пограничные русские земли.
В мае 1583 г. заключается 3-летнее Плюсское перемирие со Швецией, по которому уступались Копорье, Ям, Ивангород и прилегающая к ним территория южного побережья Финского залива. Русское государство вновь оказалось отрезанным от моря.
Культура в XVI в.
На духовную культуру XVI в., как и прежде, определяющее значение оказывала церковь, ее учения и догмы, основанные на религиозном мировидении. Однако духовная культура, особенно народных масс, не была свободной от языческо-христианских или даже языческих представлений. Это проявлялось в традиционных обрядах и празднествах.
Фольклор
Фольклор XVI в. отличается от предыдущего как по типу, так и по содержанию. Наряду с бытованием жанров прежних эпох (былин, сказок, пословиц, обрядовых песен и т. д.), в XVI в. расцветает жанр исторической песни. Большое распространение имели и исторические предания. Песни и предания обычно посвящались выдающимся событиям того времени — взятию Казани, походу в Сибирь, войнам на Западе, либо выдающимся личностям — Ивану Грозному, Ермаку Тимофеевичу.
В исторической песне о походе на Казань воспевается умение русских воинов-пушкарей, устроивших «хитрый» подкоп под городские стены. Как умный правитель и полководец изображается в ней сам Иван Грозный. Для его фольклорного образа характерна идеализация. Так, в одной из песен народ горько оплакивает его как народного заступника: «Ты восстань, восстань, ты, наш православный царь… Царь Иван Васильевич, ты наш батюшка!». Однако в фольклоре отразились и другие черты его: жестокость, властность, безжалостность. В этой связи характерны новгородские и псковские песни и предания. В одной из песен царевич Иван напоминает отцу: «А которой улицей ты ехал, батюшка, всех сек, и колол, и на кол садил».
В песнях о завоевании Сибири, бытовавших в основном среди казачества, главным героем является Ермак Тимофеевич — удалой и смелый атаман вольных людей, народный вожак. В его образе соединились черты героических богатырей русского эпоса с чертами народных предводителей, боровшихся против социальной несправедливости.
Интересны песни о героической обороне Пскова во время Ливонской войны. Потерпев поражение, польский король Стефан Баторий зарекается от своего имени и от имени своих детей, внуков и правнуков когда-либо нападать на Русь.
Распространенной во времена Ивана Грозного была песня о Кострюке. В ней рассказывается о победе незнатного русского человека («мужика-деревенщины») над князем-иностранцем Кострюком, хваставшимся своей силой, но ставшим посмешищем для всего народа.
Публицистика XVI в.
Объединительные процессы и усиление позиций Русского государства в Европе поставили перед обществом злободневные вопросы о происхождении княжеской власти на Руси и о месте и роли Руси среди других государств прежде и теперь. Наиболее яркое выражение они нашли в публицистических произведениях.
В первой четверти XVI в. возникло «Сказание о князьях владимирских», которое в отличие от «Повести временных лет» выводило происхождение русской княжеской династии от римского императора Августа. В одну из подчиненных ему областей на берега Вислы он якобы послал своего брата Пруса, который и основал род легендарного Рюрика. Один из наследников Августа, Пруса и Рюрика — древнерусский князь Владимир Мономах получил от византийского императора символы царской власти: шапку-венец, драгоценные бармы-оплечья и другие дары. С той поры этим венцом и венчались все последующие русские князья. Таким образом, обе легенды — и о происхождении княжеской власти от римского императора, и о получении царских регалий из Константинополя — имели своей целью укрепить авторитет власти на Руси, обосновывали стремление возвратить древнерусские земли, находящиеся под властью Польши и Литвы.
В посланиях игумена псковского Елеазарова монастыря Филофея (около 1510 г.) выдвигалась идея «Москва — третий Рим». В его изложении история выступает как процесс смены трех мировых царств. Первые два Рима — собственно Рим и Константинополь — погибли за измену их православию. Теперь их место заняла Москва. Если же и Москва впадет в грехи, ей не последует четвертый Рим просто потому, что нигде в мире нет больше православного государства. Следовательно, мысль Филофея должна приниматься не как претензия Русского государства на мировое господство или мессианство, но в смысле большой ответственности Руси за дальнейшее существование мира. Не достижение мировой власти, а объединение всех русских земель под главенством Москвы является основной идеей посланий Филофея.
Другими темами публицистических посланий, отражающими общественное развитие, стали вопросы о власти царя и вообще об устройстве Русского государства.
В конце 40 — начале 50-х годов XVI в. пишет свои челобитные Ивану IV Иван Семенович Пересветов (возможно, вымышленная личность). Для изложения своих взглядов Пересветов пользуется своеобразным литературным приемом. Он рисует несуществовавшего идеального монарха — Махмет-Салтана турецкого, который, сосредоточив в своих руках всю власть, сумел тем не менее установить в своем государстве справедливые отношения и твердый правопорядок. В своей политике Махмет-Салтан опирался на «воинников». За усердную службу он хорошо оплачивал своих воинов из казны, в которую стекались все доходы его царства.
Турецкому султану Пересветов противопоставляет византийского «царя» Константина, который «вельможам своим волю дал». Они же отстранили его от власти и злоупотреблениями довели страну до гибели.
Поэтому образцом для Пересветова выступал сильный правитель, но не самовластец, ибо кроме прав у него были и обязанности перед «воинниками», которыми он и был «силен и славен». Пересветов, следовательно, обращал внимание на дворянство как государственную опору, а боярство обвинял в трусости и недостатке служебного рвения. Стремясь к усилению военной мощи, Пересветов выступал против института холопства, так как рабы, понятно, воины плохие. «Которая земля порабощена, — писал он, — в той земле все зло сотворяется». Такова в общих чертах программа государственного устройства одного нз публицистов того времени.
