промышленности пошла в годы предвоенного экономического подъема, когда укрепление позиций старых объединений сочеталось с интенсивным созданием новых. В этот период в России появляются монополии высшего типа — тресты и концерны. Впрочем, вплоть до начала первой мировой войны среди монополистических объединений количественно по-прежнему преобладали картели и синдикаты, что свидетельствовало о сравнительно низком уровне развития монополистического капитализма.
Банки и промышленность. Формирование финансового капитала
90-е годы XIX в. стали важнейшим этапом в развитии акционерных коммерческих банков и складывании банковской системы в России. За десятилетие капиталы и все пассивы коммерческих банков увеличились более чем в два раза. Особенно заметно возросла финансовая мощь петербургских банков, которые приобрели действительно всероссийское значение.
Экономический подъем 90-х годов XIX в. подтолкнул российские, прежде всего петербургские, банки к финансированию промышленности, что положило начало процессу сращивания банковского и промышленного капитала. Крупнейшие банки обзаводились своими сферами интересов в промышленности. Так, к 1900 г. Петербургский Международный банк был заинтересован более чем в 30, а Петербургский учетный и ссудный банк — почти в 30 предприятиях. В деятельности различных промышленных обществ активно участвовали такие банки, как Русский для внешней торговли, Русский торгово-промышленный, Петербургский частный. На основе совместного финансирования промышленности начали складываться банковские группы.
В 90-е годы XIX в. связи банков с промышленностью были еще очень непрочными. Большую роль в развитии процесса сращивания банковского и промышленного капиталов сыграл экономический кризис 1900–1903 гг. В условиях крайне неблагоприятной хозяйственной конъюнктуры банки стремились порвать контакты с предприятиями, в финансировании которых они участвовали в годы подъема. Однако сделать это удавалось далеко не всегда. Более того, зачастую приходилось поддерживать такие предприятия новыми кредитами. В результате в период кризиса при количественном сокращении связей банков с промышленностью прочность уцелевших контактов повысилась.
Процесс слияния банков с промышленностью и формирования финансового капитала приобрел значительный размах в годы предвоенного экономического подъема. В 1914 г. Россия обладала высокоразвитой банковской системой, главную роль в которой играли Государственный банк и акционерные коммерческие банки (активы последних достигали почти 5 млрд руб.). В 1914 г. в стране насчитывалось 53 акционерных коммерческих банка, имевших 778 филиалов, из которых 574 принадлежало 13 петербургским банкам. В годы подъема в России сложились мощные банковские монополии. Пять крупнейших банков (Русско-Азиатский, Петербургский Международный, Русский для внешней торговли, Азовско-Донской и Русский торгово-промышленный) к 1914 г. сосредоточили в своих руках почти половину ресурсов и активных операций всех российских акционерных коммерческих банков. Впрочем, растущая монополизация банковского дела сочеталась в предвоенной России с исключительно быстрым увеличением числа провинциальных банков (Обществ взаимного кредита), кредитной кооперации.
Активно внедряясь в 1910–1914 гг. в промышленность, банки стали той силой, которая обусловила рост монополистических объединений. Русско-Азиатский банк выступил в роли организатора мощного военно-промышленного концерна из восьми контролируемых им металлообрабатывающих предприятий с общим акционерным капиталом в 85 млн руб. Эта группа сосредоточила в своих руках все частное производство артиллерии в России, часть производства судов для Балтийского флота, значительную долю выпуска снарядов и мин. Под эгидой Международного коммерческого банка были созданы тресты: «Коломна — Сормово», монополизировавший судостроение в бассейне Волги, и «Наваль — Руссуд», осуществлявший сооружение кораблей для Черноморского флота. Помимо собственно промышленности, влияние банков распространилось на железнодорожные и страховые общества, пароходства и т. п.
Процесс сращивания банковского и промышленного капиталов затронул главным образом отрасли тяжелой индустрии. На основе внедрения в эти отрасли банков, прежде всего — петербургских, и шел процесс формирования финансового капитала, складывалась российская финансовая олигархия. В цитадели отечественного промышленного капитализма — московской текстильной промышлеиности — ситуация была иной. Действовавшие здесь предприниматели (некоторые из них имели свои банки), получая особо большую прибыль (она, например, в 14 раз превышала валовую прибыль всех угольных предприятий Донецкого бассейна) и располагая крупными личными состояннями, расширяли свои заведения за счет собственных средств или средств родственников. В этой связи основа для внедрения банковского капитала в текстильную промышленность отсутствовала. Таким образом, обозначившиеся с конца XIX в. изменения в отношениях банков с промышленностью еще не затронули крупнейшую отрасль отечественной индустрии.
Иностранные капиталы в России. Экспорт российских капиталов
В экономическом развитии России конца XIX — начала XX в. значительную роль сыграли иностранные инвестиции. К концу XIX в. в Западной Европе имелось немало свободных капиталов, искавших приложения. Более низкая, чем на Западе стоимость рабочей силы делала Россию весьма подходящим объектом для инвестиций в глазах зарубежных вкладчиков. Царское правительство стремилось создать благоприятные условия для иностранных вложений в российскую экономику, пытаясь тем самым возместить нехватку отечественных капиталов. Иностранные капиталы использовались с двоякими целями — для развития производительных сил (вложения в народное хозяйство) и для покрытия бюджетных дефицитов (государственные займы). При этом производительные вложения реализовывались в двух формах: предпринимательской (акционерной) и в ссудной (облигационной). Капиталы импортировались в Россию в основном из Франции, Англии, Германии и Бельгии.
Усилившийся к концу XIX в. приток иностранных капиталов в российскую экономику направлялся в промышленность, главным образом в тяжелую, в отраслях которой зарубежные инвестиции достигали 3/5 всей суммы капиталовложений, в банковское дело и т. п. В советской исторической литературе с 30-х годов (под влиянием соответствующих оценок И.В.Сталина) утвердилось представление о превращении России в начале XX в. в полуколонию западноевропейских держав. Исследования, проводившиеся во второй половине 50 — начале 60-х годов, показали необоснованность этого тезиса. Действительно, иностранные капиталы, направлявшиеся в колониальные и полуколониальные страны, приспосабливали местную экономику к нуждам метрополии. В России же была совершенно иная ситуация. Предприятия, куда вкладывались зарубежные капиталы, становились органической частью российской экономики, а не филиалами заграничных монополий, как это имело место в колониях и полуколониях. Устремлявшийся в народное хозяйство России иностранный капитал был представлен различными финансовыми группировками, между которыми шла острая конкурентная борьба. Используя это обстоятельство, российский капитал, при всей своей относительной слабости, мог выступать в роли более или менее равноправного партнера зарубежных финансовых центров. Вообще после экономического кризиса 1900– 1903 гг., нанесшего чувствительный ущерб действовавшим в России иностранным акционерным обществам, зарубежные вкладчики стали направлять свои инвестиции в российские компании, в рамках которых осуществлялось широкое сотрудничество местной и иностранной буржуазии. В период предвоенного экономического подъема удельный вес российского капитала повысился практически во всех отраслях промышленности.
Если зависимость народного хозяйства России от иностранных капиталов обнаруживала явную тенденцию к ослаблению, то финансовая зависимость царского правительства от крупнейших держав, напротив, возрастала. К 1914 г. внешний государственный долг страны составил 5,4 млрд. руб. Главным кредитором России являлась Франция, спасшая самодержавие с помощью огромного займа (843 750 тыс. руб.) от финансового краха во время революции 1905–1907 гг.
