первым и с пистолетом в руке заглянуть под кровать?
Глеб кивнул:
— Так и сделаю. Только без пистолета.
Он вошел и быстро осмотрел квартиру — две маленькие комнаты, кухню, ванну и туалет.
Даша прикрыла за собой входную дверь.
— Ну как? Других шпионов нет?
— Все чисто, — ответил Глеб. — Но я всегда считал, что воспитанные девочки убирают за собой постель.
Щеки Даши вспыхнули.
— Да?!
— Да, — кивнул Глеб.
Глядя друг другу в глаза, они рассмеялись.
— Валите отсюда, — сказала она.
— Когда идем на следующее дело? — спросил он. Она взяла с тумбочки блокнот и ручку.
— Диктуйте свой телефон: я позвоню завтра. — И, записав, поинтересовалась: — Вы один живете? Я на предмет того, во сколько вас удобно беспокоить.
— В любое время. — Глеб приоткрыл дверь. — Запритесь на оба замка, — посоветовал он и вышел.
И тут же зазвонил телефон.
Сбросив с себя дубленку, Даша ринулась в спальню: радиотелефон лежал на той самой неубранной постели. Схватив его, Даша с замиранием сердца произнесла «алло». И дурные предчувствия ее не обманули.
— Ну как, сучара, — раздался знакомый наглый хрип, — еще не угомонилась?
— А ты? — осведомилась Даша. — Еще не сгнил от сифилиса?
— Ну, б…, крутая! Хочешь вслед за своей подружкой? Могу устроить: восемь шершавых обслужишь за ночь.
Даша изобразила смех.
— Не свисти, мудак. У вас на всю братву столько не наберется.
Из трубки послышалось что-то вроде хрюканья.
— А ты мне нравишься, сучка. С тобой и побазарить в кайф. Времени только нет. Короче, будешь гнать волну — сама понимаешь, не маленькая. Отскочи и наслаждайся жизнью. Пусть у ментов об этом деле голова пухнет.
Зажав телефон меж плечом и ухом, Даша закурила.
— Что ж ты так дергаешься, козлик? Выходит, ты меня больше ментов боишься?
В трубке возникла пауза.
— Короче, ты меня поняла, — прохрипел голос. — Последнее тебе предупреждение. — И раздались короткие гудки.
Уронив телефон на одеяло, Даша медленно выдохнула дым. Сигарета в ее пальцах мелко подрагивала. Ткнув ее в пепельницу, Даша взяла телефон и быстро набрала номер. Трубку сняли не сразу, далеко не сразу.
— Отвалите, я занят, — произнес наконец веселый мужской голос.
— Эдик, это я! — сказала Даша. — Ну-ка выполняй свое обещание!
— Дашуля! Милая! — обрадовался невидимый Эдик. Рядом звучала музыка, слышался женский смех. — Что ты имеешь в виду? Я тебе столько наобещал, что…
— Котик, ты знаешь, о чем я, — жестко оборвала его Даша. — Брось разыгрывать придурка.
— Дашуль, конечно, я помню, — признался он, приглушив голос. — Но, ей-богу, я не предполагал, что ты это на серьёзе. Согласись, что для тебя это несколько…
— В общем, так, — отрезала Даша, — если до десяти утра ты не привезешь мне обещанное, можешь забыть мой номер.
— Киса, я в лепешку расшибусь, но до десяти…
Брезгливо скривив губы, Даша дала отбой и тут же набрала другой номер.
— Да-а, — отозвался сонный женский голос.
— Привет, — сухо проговорила Даша. — Илью будь добра.
Из голоса ответившей женщины мигом исчезла сонливость, вместо которой появилось раздражение.
— Он уже лёг. Что за срочность такая?
— Алка, живо! Не то получишь по жопе!
— Очень я тебя испугалась! Хоть бы совесть поимела… Илья, это тебя! Подруга твоя нахальная!
Через полминуты голос Ильи проворчал из трубки:
— Дуська, иди к свиньям. Я правда сплю.
— На тебя напали?! — крикнула Даша. — Почему ты не позвонил, жопа?!
— Не жопа, а тохес, — поправил Илья. — Жопами называют таких антисемиток, как ты.
— Илюшка, что произошло?!
Илья вздохнул.
— Тебе Глеб протрепался? Ну да, кто ж еще?.. Как он их классно вырубил — пальчики оближешь!
— Да ни о чем он не трепался, — в досаде возразила Даша. — Сказал только про тебя. Чтоб я была осторожней.
Илья хмыкнул.
— Таки я его понимаю. Охранять такую идиотку…
— Слушай, тохес! Либо ты сию минуту мне все выкладываешь, либо я сажусь за руль и через полчаса вытрясу из тебя…
— Верю, — перебил Илья. — Он меня просил ничего тебе не говорить, но… Дуська, ша! Не кипятись! Я сказал ему, что никаких секретов от тебя не имею.
— То-то же, — удовлетворенно буркнула Даша.
Илья прочистил кашлем горло. Затем неторопливо и обстоятельно выложил ей то, что считал необходимым.
Однокомнатная квартирка Глеба обставлена была, что называется, аскетически. На кухне — холодильник, стол и две табуретки; чайник — на плите, посуда — в шкафчике. В комнате — семь полок с книгами, раскладной диван, стул и старый шкаф. Радиотелефон помещался на холодильнике, и, когда Глеб доставал кефир, как раз начались звонки.
— Чего трубку не снимаешь? — нежно упрекнула географичка. — И почему не приехал?
Глеб отхлебнул кефир из пакета.
— Извини, Галь, не получилось. Сумасшедший день.
— Ты ужинаешь?
— Как бы.
— А что ты ешь?
Глеб поперхнулся и закашлялся.
— Галка, я пью кефир. Если у тебя ничего срочного…
— С тобой директор жаждет пообщаться. Зинаида ему настучала, что ты проводишь уроки в джинсах и не реагируешь на ее замечания.
Глеб возвел глаза к потолку.
— И когда я должен с ним общаться? Надеюсь, не сейчас?
Галина хихикнула.
— Не нервничай. В среду после уроков.
— Вот и ладушки. До завтра, Галь, — поспешно попрощался Глеб.
В ответ она чмокнула трубку так, что у него отдалось в ухе.
Почистив зубы, Глеб принял ледяной душ, растерся полотенцем и голым вышел из ванной. Тишину квартиры пронзали телефонные звонки. Из трубки зарокотал злой голос олигарха Лосева.
