Проходивший мимо народ подозрительно косился в их сторону, вопросов, однако, не задавая. Время нынче неспокойное: мало ли кто там на снегу – пьяные, больные или вообще трупы.
– Скоро они оклемаются, – пообещал Глеб и указал на чиновника: – У этого отбери документы. Пусть он их у тебя потом выкупит.
Вася кивнул.
– Разберусь. Вон уже наши подруливают.
Из-за угла дома выехали два “опеля”. Глеб протянул Васе листок из блокнота.
– Мой телефон. Позвони вечером: что здесь да как.
– Без проблем. – Вася спрятал листок в карман. – А ты мой мобильный запиши.
– Говори, я запомню.
Сказав свой номер, Вася вдруг всполошился:
– Слышь, Француз, колымага-то твоя у школы осталась! Может, тебя отвезти?
– Спасибо, мне тут недалеко, – ответил Глеб и зашагал к дому Даши.
– Охота ж тебе подметки протирать, – буркнул ему вслед Вася.
Из двух “опелей” тем временем вылезли шесть мордоворотов. Резвой гурьбой приблизились они к Василию и принялись с интересом глазеть на лежащую под ногами троицу.
– Ну чё? – нетерпеливо спросил Вася.
– Хрен в борще! – дружелюбно отозвался один из шестерки. – Где там наши мани-мани? – Он тоже был в кожанке, тоже с золотым крестом и от лежащего на снегу отличался разве что длиной волос, да и то надо было хорошо приглядеться.
– Фингал, заглохни, – огрызнулся Вася. – Бабки у меня. Кого-нибудь из этих знаешь?
Фингал кивнул на детину без креста:
– Этот из люберов. Стрелу забивать придется. А этот, – он слегка пнул господина в каракуле, – Зимин из префектуры. Двести штук Федоту должен, на счетчике сидит.
Троица на снегу начала шевелиться, приходя в себя. Почесав за ухом, Вася скомандовал:
– Грузи их в тачку. По раскладу они попали штук на пятьдесят. Без понтов.
Дашину дверь открыл Стас, и вид у него был столь мрачный, что у Глеба в груди похолодело. Переступив порог, Глеб наткнулся на Такэру, будто в воду опущенного. Глеб ощутил… над этим можно смеяться, но он готов был хлопнуться в обморок. Но тут в прихожей появилась Даша. Держа руки в карманах джинсов, она попыталась улыбнуться:
– Пойдем, накормлю.
Лицо ее было заплакано. Однако жива-здорова, Господи… Глеба чуть отпустило.
– Что произошло? – спросил он, снимая куртку. Стас мрачно усмехнулся.
– Кое-какие мелочи.
– О которых легко забыть, – подхватила Даша, и глаза ее наполнились слезами.
– Глеб-сан, – печально проговорил Такэру, – мы оказались бессильны: сражаться было не с кем.
Глеб швырнул куртку на стул.
– Спасибо за толковое объяснение. Но не сочтите за труд повторить еще раз. Для тупицы.
– Стас, расскажи, – попросила Даша.
Стас начал кое-как излагать, но его постоянно перебивали, уточняя и дополняя. И все же, несмотря на общую сумятицу, картина прояснилась.
Около девяти утра позвонил Алексей Кашин, бывший супруг, и заявил, будто знает, кто заказал Ольгу Самарскую, и надо срочно встретиться. Причем голос Алексея звучал так, словно он чего-то смертельно боится и едва сдерживается, чтоб не закричать. Особого значения этому Даша не придала, учитывая постоянные запои Кашина и его тяжелые похмельные синдромы. Ладно, согласилась она, приезжай и поведай, что знаешь. Еду, сказал Алексей, и повесил трубку. Затем прошло около двух часов. В дверь позвонили. Стас посмотрел в глазок – никого. Тогда они с Такэру, страхуя друг друга, вышли на лестничную площадку и… В открытом лифте на полу, в луже крови, сидел мужик с перерезанным горлом. Выбежавшая из квартиры Даша узнала в убитом своего бывшего мужа. Они вызвали милицию. Вот, пожалуй, и все. Правда, прибывшие на место преступления оперативники норовили вывернуть всех наизнанку. Особенно крепко они вцепились почему-то в Стаса. Но вскоре все утряслось: Такэру исхитрился позвонить в свое посольство, и оттуда последовал звонок куда-то “наверх”. К тому же опрос жильцов дома показал, что несколько человек видели белый “шевроле”, из которого двое качков выволокли “пьяного или больного” и затащили в подъезд. Кто-то запомнил даже номер машины. Так что все вопросы к Даше в итоге свелись к рутине: “Известны ли вам враги бывшего мужа?.. Не мог ли кто-то из общих знакомых отомстить таким образом лично вам?” Когда и подобные вопросы иссякли, розыскники с достоинством удалились.
– Такие вот пироги, – заключил Стас, глядя на свои часы. – Могу забросить самурая в посольство, если поторопимся.
– Да уж, пироги… – Глеб задумчиво потер переносицу. – А как насчет завтра?
Надевая пальто, Стас кивнул.
– Само собой. Опять к восьми?
Глеб кивнул.
