обещаю, что смогу на все вопросы ответить, однако предоставлю вам возможность их задать. Прошу вас, мистер Грин, начинайте. У нас мало времени.
– Времени всегда не хватает, мистер Абэ, – по-английски парировал Глеб (и весь дальнейший разговор шел по-английски), – и все же лучше время потерять, чем использовать себе во вред.
– Вы говорите загадками, сэр. Благодарю вас за спасение брата. С детства я заменяю ему родителей, и мы перед вами в долгу. Поэтому я здесь.
Фиолетовые глаза Глеба потемнели от гнева.
– Сато-сан, вы предложили не ходить вокруг да около, однако не сумели преодолеть эту национальную привычку. К тому же нам следует иначе расставить акценты: вы здесь потому, что вы в долгу перед собственным братом, а вовсе не передо мной. Или, по-вашему, я опять говорю загадками?
Такэру поднял на Глеба удивленный взгляд. Сато-сан побледнел, в глазах его вспыхнул гнев, но губы изобразили улыбку.
– Мой долг перед братом, мистер Грин, дело семейное. А ваш интерес к нашей семье имеет, вероятно, свои причины. Какие именно, мистер Грин?
Глеб слез со стола, прошелся по комнате и, что называется, сделал выстрел вслепую:
– Вы ошиблись в выборе друзей, мистер Абэ. И вы в дерьме по самые уши.
Такэру обеспокоенно посмотрел на брата. Сато-сан продолжал улыбаться.
– Вам виднее, сэр Майкл, – слегка поклонился он. – Не угодно ли вам меня вытащить?
Глеб едва скрыл удивление.
– За этим я вас и пригласил, – сказал он. – Не перейти ли нам к задаванию вопросов?
– О'кей, мистер Грин, – кивнул японец. – Вы сотрудник Интерпола или офицер британской разведки?
Такэру опустил глаза, губы его дрогнули в усмешке. Глеб сохранил на лице серьезность.
– Почему бы вам, мистер Абэ, не адресовать этот вопрос вашим шестеркам из ФСБ? К тому же, как меня уверяют, никакие полицейские структуры вашему братству не страшны. Не так ли?
Такэру взглянул на брата с испугом. Улыбка словно примерзла к лицу Сато Абэ.
– С вашей стороны, мистер Грин, – сказал он, – недооценивать наше братство было бы нелепым безрассудством.
– Как и переоценивать его, – парировал Глеб. – Не так уж вы всесильны, как о себе воображаете. Кстати, кто ваш босс?
На ответ, разумеется, Глеб не рассчитывал: его интересовала лишь реакция японца на подобный вопрос. Каково же было его удивление, когда Сато-сан его поправил:
– Сенатор Колмен не босс, а наставник. Могущественный и грозный наставник. Я не могу разрешить Такэру помогать вам в безумстве, мистер Грин.
Пораженный Такэру пролепетал:
– Что это значит, Сато?
Старший брат не обратил на него внимания, он следил исподлобья за расхаживающим по комнате Глебом.
Пораженный не менее Такэру, Глеб остановился у окна и повернулся к братьям спиной, скрывая свои чувства.
– Сато-сан, – произнес он небрежно, – какое животное вам нравится более других?
Улыбка наконец исчезла с лица японца, глаза его сверкнули.
– Кондор, – ответил он со сдерживаемой страстью, – свободная гордая птица. Вы и об этом знаете, мистер Грин.
Глеб резко обернулся в его сторону, и взгляды их скрестились.
– Ну и влип же ты, кондор, – тихо проговорил Глеб. – И как тебя угораздило?
Губы японца вновь улыбались.
– Я совершил сразу две ошибки, – сказал он. – Однажды попросил у сенатора финансовой помощи и, чтобы подкрепить просьбу, продемонстрировал ему свои способности, о которых не ведал никто, даже мой младший брат.
Такэру словно одеревенел. Глеб криво усмехнулся:
– И с тех пор вы с сенатором такие друзья, водой не разольешь?
– О да! – усмехнулся в ответ Сато. – Мы дружим столь крепко, что никакой Интерпол нас не разлучит.
После гнетущего молчания Глеб осторожно полюбопытствовал:
– Зачем вы собираете таланты? Какой вам от них прок?
Японец чуть приподнял бровь.
– Таланты – лучшие проводники и распространители нашей идеологии. Но не в этом главное, мистер Грин. Шестнадцать очень талантливых людей создают необычайно сильное пси-поле. Когда включается Большая Пирамида, эти шестнадцать избранников…
– …образуют первое “кольцо Змея”, – мрачно продолжил Глеб.
