– Ты знакома с Ольгиным Виктором Малхасянцем? – спросил Глеб.
– Угу, мы Новый год вместе встречали. Она всегда Ольке завидовала, вечно распускала сплетни…
– Мы можем срочно с ним связаться?
– Легко. Сейчас позвоним из дома… Теперь еще лезет с услугами! Ах, вы пишите! Ах, я помогу!..
– Дашка! – прикрикнул Глеб. – Похоже, твоего отца убила та же рука, что и Ольгу! Только способы разные!
Даша будто прикусила язык. И после паузы уточнила:
– Думаешь, из-за этой темы… связанной со списком?
– Не ходи к гадалке.
– А маму?.. Просто за компанию, да?
Глеб молча вздохнул.
Даша тихо спросила:
– А мы отыщем доказательства? Ведь прежде чем кого-то обвинять…
– Я никого не собираюсь обвинять, – резко проговорил Глеб. – Я должен их найти и стереть в порошок. Эти силы, родная, не подлежат суду.
После продолжительного молчания Даша сказала:
– Ты уже в третий раз называешь меня “родная”. За это я поверю тебе без объяснений.
Глеб посмотрел на нее с грустью.
– И все же объясниться с тобой мне придется. Очень скоро. Во-первых, я обещал. А во-вторых… кажется, у меня уже нет выбора. – Ведя машину, Глеб напряженно вглядывался в пургу. – Мы оказались нечаянно в одном клубке. И должен тебе признаться, без этого пресловутого списка я б долго еще тыкался, как слепой щенок.
Оставшийся путь они проехали молча. Даша, как только они переступили порог ее квартиры, бросилась листать записную книжку.
– Ага, вот он: Малхасянц Виктор, – обрадовалась она и набрала номер. – Не подходит. Будем названивать каждые пятнадцать минут. А пока – давай кофейку.
Глеб со вздохом снял куртку. Они выпили кофе и позвонили еще раз. Трубку никто не поднял.
– Ладно, – Глеб направился в прихожую, – из дома дозвонюсь.
– Нет уж, звони отсюда, – остановила его Даша. – Я займусь своим чертовым переводом, а ты виси на телефоне.
– А я не помешаю?
– Когда помешаешь, я тебе обязательно скажу.
Водрузив на нос очки, Даша села за компьютер. А Глеб устроился на тахте и через короткие интервалы времени стал набирать номер любовника убитой журналистки. По-прежнему никто не отзывался.
– Может, он куда уехал? – предположил Глеб.
– Вряд ли, – Даша прикрыла рукой зевок. – Что-то на меня и кофе не подействовал. Этот перевод меня доконает… Хочешь, отдам тебе Ольгин список? Пусть у тебя хранится.
– Спасибо, я и так все запомнил.
– Как это? Там ведь еще и телефоны.
Глеб улыбнулся. Улыбка получилась виноватой.
– Хоть целая телефонная книга. Мне достаточно взглянуть.
– Ну-у? – изумилась Даша. – Тогда тебе как шпиону… – она вновь зевнула, – как шпиону цены просто нет. Слушай, прилягу-ка я на полчасика, а? Дозванивайся пока, ладно?
Глеб кивнул с готовностью:
– Конечно, приляг.
– Только разбуди меня: за этой гадостью мне всю ночь сидеть. И завтра, и послезавтра… О Господи!
Прямо в одежде Даша прилегла в другой комнате на кровать, и Глеб укрыл ее снятым с тахты пледом. Затем еще разок набрал номер Виктора Малхасянца. И вновь безрезультатно.
Глеб взял с Дашиного стола шестьдесят страниц английского текста и присел на тахту. Пачка листов, которую он держал в руках, являлась технической документацией на американское медоборудование “сэконд хэнд”. Действительно, о Господи!.. Глеб быстро проглядел каждую страничку и через пятнадцать минут положил рукопись на место. Затем вновь набрал тот же номер. На сей раз отозвался приятный мужской баритон.
– Добрый вечер. Это Виктор? – произнес Глеб, понизив голос, чтобы не разбудить Дашу.
– Да. И что отсюда следует? – насторожился баритон. Глеб представился корреспондентом “Известий”, ведущим журналистское расследование убийства Самарской. Версия милиции, заявил Глеб, не выдерживает критики, поэтому было бы неплохо получить от вас кое-какую информацию…
– Кто вам дал мой телефон? – перебил Малхасянц.
