цель (это если по этому поводу имеются какие-либо сомнения). Я проведу свою жизнь в одиночестве. Если бы вы дали мне месяцев шесть отпуска, я искренне верю, что смог бы найти себе пару. Но за двенадцать часов этого точно не случится. Я бы пооколачивался в многолюдных забегаловках, представляясь холостяком тем, чьи глаза меня поманят. Я бы быстро освоился. Надеюсь, что это не столь важно – мое общение с другим человеком. Видите ли, люди взаимодействуют со мной по-разному в диапазоне «любовь – ненависть». А у меня есть только одна цель – заполнить чем-то мою маленькую дырочку. Вытянуть ноги там, где это не запрещено, обмякнуть, перестать смущаться по поводу элементарных вещей, вспомнить свой первый день рождения (уж один-то у меня точно был – к первому родители обычно относятся щепетильно) и сколько сахарной глазури я размазал по лицу. Фотографии. Если бы меня представили днем позже, она – эта сокровенная карточка – была бы сложена мною и аккуратно засунута в передний карман. Я знаю, какими ненадежными могут быть задние карманы. Мне хорошо известно, как вещи ездят в них туда-сюда, затем выскальзывают, падают и валяются где-нибудь на тротуаре. Вам известно о каждом моем шаге, а мне – о том, что сделать его есть привилегия, что мне оказано доверие и что я должен быть за него ответственным (даже если на самом деле мне никто не доверяет). Я признателен за это. Если моей голове суждено слететь с плеч (хоть я и не вижу причины для этого), я бы предпочел быть уверенным в том, что она не покатится по улице и не расстроит похоронную процессию или просто не отлетит в толпу. Если я буду снимать с себя одежду, обещаю сложить ее стопкой (как меня учили), чтобы другие мужчины или женщины могли ею воспользоваться после меня. Кажется, я обнаружил еще один из своих интересов: раздевание. Я чувствую себя дружелюбнее, будучи голым. Это имеет отношение к свежескошенной траве. Мне хотелось бы утопить свою задницу, локти и живот в свежескошенной колючей траве. Я бы не стал ее есть, потому что мне хорошо известен темперамент моего желудка. Простые вещи могут быть очень опасными. Но я вздремну, и мне приснятся животные (полярный медведь, выдра, обезьяна и мангуст). Моя задача – вернуться улыбающимся. И я собираюсь достичь этого просветленного состояния, будучи расторопным и держа свою антенну торчащей вверх и готовой улавливать всю, в том числе и второстепенную, информацию. И еще я буду дышать. Дыхание много значит для меня. Оно многое мне дает. Обычно больше, чем достаточно. Я буду прикасаться к вещам, которые мне нравятся, и буду осторожным и внимательным по отношению к вещам, которые не столь приятны. Но и к неприятным вещам я тоже буду стараться прикоснуться. Дерево. Я люблю дерево. Прижимаюсь к нему щекой и прокатываюсь всем лицом по его поверхности. Это порождает желание целоваться. Но лучше я не буду пускать слюни. Влага пагубна, я знаю. Покоробившаяся доска – жалкое зрелище. Так что я буду осмотрителен и аккуратен. Я совсем не хочу заработать занозу. Когда мне было девять, я занозил себе членик, и мой отец пришел ко мне с раскаленной иглой, говоря, что намерен положить этому конец. Я выпорхнул через окно, а следующее, что я помню – как я сосу желе через соломинку. Вы даже не можете себе представить, какими опасными могут быть занозы. Есть еще какие-то проблемы, с которыми я столкнулся? Их слишком много, чтобы перечислить все, так что я просто откровенно признаюсь: они есть. Я упустил пару неплохих возможностей. За мной увязалась большая птица. Она нарезает круги над моей головой, поджидая, когда я упаду и сдохну, чтобы сожрать меня. Ситуация «выживает сильнейший» налицо. И чем дольше я продолжаю держаться на ногах, сопротивляясь смерти, тем более голодной становится птица. Я радостно продолжаю идти по улице. Моя отвага обращает на себя внимание. Птица делает жалкую попытку атаковать мою голову. Я уворачиваюсь от сильной гадины. Если белый сгусток попадет мне в глаза, она меня одолеет. Она расклюет меня на части, пока я
Притворяюсь немного грустным, чтобы не показаться слишком счастливым. Я желаю всего хорошего своим соседям и их семьям. Я поделюсь своей одеждой, если кому-то холодно. Я отдам им свои волосы, если они переживают по поводу того, что лысы. Мой отец лысый, но ему это нравится. Он до сих пор расчесывается. Он расчесывает свою лысину, а когда чистит зубы или бреется, то строит рожи, репетируя цирковое представление, которое до сих пор так и не сыграл. Но это правда: нет предела моей ответственности. Я всегда вовремя принимаю таблетки. Я люблю их так же, как друзей. Я не позволил бы таблетке упасть. Я и есть мои таблетки (если можно так выразиться), и еще: я никогда не пропускаю телевизионных программ. Это основополагающее качество в моем любовном арсенале. Мультик про прикольного быка Буллвинкля начинается ровно в шесть утра. В пять сорок пять я начинаю прогревать телевизор. К этому времени я уже принял душ, но ни за что не дотронусь до молока, пока не увижу его рога.
ПРОГУЛЬЩИКИ
ШКОЛЬНЫЙ НАДЗИРАТЕЛЬ в черной форменной фуражке и с приколотым отличительным значком обнаружил в бассейне трех резвящихся мальчишек. Он сразу же узнал их: это были мальчики из школы. Вот только имен вспомнить не смог. Он воображал себя человеком, который умел видеть нечто хорошее даже в самых скверных вещах. «Семя добродетели с легкостью обнаруживается даже в дурных поступках, – говорил он на школьных собраниях, – и не было случая, чтобы я его не разглядел». У него были здоровенные, устрашающего вида руки. Они были похожи на два ломтя свиного окорока. Трое братьев бултыхались в бассейне. Каждый раз, когда один из них собирался сделать что-нибудь эдакое, например прыгнуть в воду спиной или плашмя на живот или сделать «бомбочку», он кричал двум другим, чтобы они на него смотрели. Своей сверхдлинной левой рукой школьный надзиратель выловил из воды ближайшего к нему мальчишку и кинул его в свой столитровый дерюжный мешок. Затем он выудил и второго пацана, который затаился на дне в самом глубоком месте бассейна, задержав дыхание. Надзиратель зачерпнул его сачком, сделанным их собственных шорт и длинной палки, и швырнул в тот же мешок. При помощи самострела офицер загарпунил последнего из прогульщиков и, постепенно сматывая катушку и подтягивая его к себе за задницу все ближе и ближе, словно рыбу, вытащил из воды и его. Он был брошен все в тот же мешок. Когда все трое оказались внутри, надзиратель завязал мешок тугим узлом и стремглав понесся в школу.
Упираясь друг другу локтями и коленками в почки, подмышки и глазницы, братья все же смогли избежать удушья, т. к. догадались расковырять маленькую дырочку, имевшуюся на дне дерюжного мешка. Как только она увеличилась до размеров их голов, они выскользнули из мешка и спаслись от него бегством в своей крепости, пока он бежал за ними и выкрикивал им вдогонку всякие непристойности. Оказавшись
