согласна. Как она себя чувствует?
– Она в ужасном состоянии, но горит желанием работать. Я не уверена, что Джоанна справится с ролью. Она не актриса, и…
– Не волнуйся, Ферн. Это я беру на себя. Все будет хорошо.
Ферн проглотила комок обиды. Она не сомневалась в том, что Люд не уговорил Джоанну сделать аборт только потому, что боялся лишиться на время обеих сестер разом.
В тот вечер Джоанна, лежа в постели в объятиях Люда, никак не могла справиться со страхом, в который ее повергала перспектива оказаться перед камерой.
– Я выучила роль, но боюсь, что не смогу держаться непринужденно во время съемок.
– Не волнуйся. Я буду рядом и помогу тебе. Ты будешь играть саму себя. Я говорил тебе об этом с самого начала.
– Постараюсь, но не знаю, как отнесется к этому Надин. Сыграть так же хорошо, как она, я вряд ли сумею, – сказала Джоанна, крепко прижимаясь к его плечу.
В глубине души Люд тоже так считал, но не стал делиться своими мыслями. Напротив, он ободряюще улыбнулся и ласково погладил ее по животу:
– Скажи лучше, как относится к этому наша Эсмеральда?
– Прекрасно, – оживилась она. – Но мне все же кажется, что это будет Людвиг Второй. Твоя маленькая копия. Когда живешь со взрослым мужчиной, немного жаль, что не видела его в детстве и юности и не знала, каким он был.
– Я, между прочим, тоже любопытный. Поэтому не удивляйся, что мне хочется иметь миниатюрную Джоанну, нежную, как только что вылупившийся цыпленок. – С этими словами он поцеловал ее и попытался приласкать.
– Не надо, пожалуйста, Люд. Я действительно очень беспокоюсь о Надин. Она храбрится, но всерьез напугана. И еще сердится на меня. Представь, она сказала, что не хочет, чтобы ей пересадили мою почку. Разумеется, если до родов найдется другой донор, то ждать не имеет смысла…
– Возможно, доктора преувеличивают опасность. Естественно, проще пересадить твою почку. Но и другой вариант вполне сгодится. Только это, наверное, будет стоить денег.
– Я готова заплатить, сколько угодно, Люд. Не могу видеть, как она страдает.
Доминик поднял глаза от бумаг на своем столе и увидел в дверях кабинета Джона Мака.
– Извини, если помешал. Знаю, ты только что вернулся с конференции и у тебя куча дел. Но если найдешь для меня несколько минут, я бы хотел поговорить с тобой о Леннокс и Баррет. Насколько мне известно, ты лично знаком с ними.
– Да, давай поговорим. – Доминик указал на кресло.
– Пренеприятнейший случай, – сказал доктор Мак, втискивая свое грузное тело в кресло. – Все осложняется беременностью. Я хотел узнать твое мнение о возможности аборта. У Леннокс нет детей, но она еще молода.
– Проблема в том, что у нее было три выкидыша, – ответил Доминик, невольно покраснев.
– Черт побери! В таком случае остается надеяться только на то, что и на этот раз случится выкидыш. Как ни жестоко это звучит.
– Почему Надин не может прожить на гемодиализе до тех пор, пока Джоанна не родит?
– По двум причинам. Во-первых, у Надин повышенное кровяное давление, во-вторых, слабая сосудистая система. Джоанна напугана по вполне понятным причинам, но согласна на операцию. Однако состояние здоровья Надин внушает мне серьезные опасения.
Доминик задумался. Он не предполагал, что дела у Надин так плохи. Но при мысли о том, что Джоанна должна будет лишиться почки… Храбрость этой женщины не только внушала ему уважение, но и восхищала его.
– Скажи, а сестры-близнецы очень похожи?
– В каком смысле? – удивился Доминик.
– В прямом. Может быть, ты объяснишь мне, почему Надин так странно повела себя. Сначала умоляла меня, чтобы я поговорил с сестрой об операции, а на следующий день категорически отказалась от ее почки. Это лишено всякого смысла. Если, конечно, Надин не хочет вынудить Джоанну сделать аборт и раздражена оттого, что нельзя сделать операцию немедленно.
– Не могу в это поверить, – пробормотал Доминик. – Насколько я знаю, они очень близки и любят друг друга.
– Это и странно.
– Может быть, Надин переживает из-за того, что болезнь мешает ей вернуться к работе? Или ей действительно не хочется подвергать сестру такой серьезной операции.
– Я так не думаю. Альтруизм ей несвойственен. Мне это больше всего напоминает ревность. Обычную женскую ревность. Что-нибудь связанное с любовными отношениями.
– А стоит ли оправдывать трудности нашей работы обстоятельствами, касающимися личной жизни пациентов? – натянуто поинтересовался Доминик.
Мак, вспомнив о том, что все трое давно знают друг друга и дружат, решил не переходить запретные границы.
– Хорошо, – сказал он, поднимаясь. – Как бы то ни было, я начинаю поиски донорской почки через компьютерную базу данных. Хотя это будет непросто. У Надин невероятно низкая гистосовместимость. Такой я давно не встречал.
